Так, например, в прошлом году в России проводился так называемый Волжский крестный ход с ковчегом с частицей мощей святого великомученика Георгия Победоносца. Ковчег имел форму руки с несколько непривычным перстосложением. Многие ревнители, не разобравшись в сути дела, поспешили назвать ковчег «десницей сатаны» и привычно заговорили о «кощунстве», «сатанизме», «рокерской козе» и прочем. Были опубликованы статьи на определённых сайтах и посты в определённых блогах.
Как же так получается, что христианская святыня вдруг становится камнем преткновения для некоторых верующих? Ответ прост. Во-первых, как уже говорилось, это незнание собственной традиции. А во-вторых, забвение такого простого факта, что любой символ не может существовать вне своего контекста.
Материал для этой статьи не является открытием. Об этом писано довольно много, в частности профессором Голубинским ещё в конце XIX века. И совсем уж недавно на эту же тему писал священник Димитрий Юревич.
Так о чём, собственно, речь?
Вот перед нами византийская икона Спасителя начала XIII века. Что означает жест Христа на этой иконе? Уверен, бОльшая часть читателей скажет – благословение. Некий старообрядец, возможно, уточнит: «древлеправославное двуперстное».
Допустим.
А теперь усложним задачу.
Вот фрагмент мозаики из константинопольского монастыря в Хоре XIV века, которая изображает искушение Христа в пустыне. На мозаике мы видим Христа, который обратил такой же «благословляющий» жест в сторону сатаны. Не правда ли, странно?
Копнём ещё глубже. Сирийская рукопись Евангелия, так называемый «кодекс Рабулы», VI век. На миниатюре изображён суд у Пилата. Иудеи, призывающие распять Христа, протягивают руки к Пилату, а один из них сложил пальцы в тот же «благословляющий» жест.
Или вот, совершенно нехристианский сюжет той же примерно эпохи: иллюстрированная рукопись Гомеровой «Илиады». На миниатюрах у персонажей мы часто встречаем точно такие же жесты.
Стало быть, о «благословении» речь идти не может.
И вот здесь стоит напомнить, что христианская культура вообще и христианская иконография в частности не возникли на пустом месте. Это, так сказать,«творческая переработка» эллинистической античной культуры. И рассматриваемый нами жест не является исключением. Он заимствован из античной ораторской традиции. У греческих и римских ораторов был свой набор жестов, которыми они сопровождали свои речи.
Наиболее подробно о таких жестах пишет римский ритор Марк Фабий Квинтилиан в своей книге «Наставления оратору». У него идёт речь о девяти ораторских жестах, но мы выберем из них те, которые позже вошли в христианскую иконографию :
1.
Безымянный палец подгибается под большой, остальные протягиваются вперёд. Этот жест характерен для начала речи, а также для повествования, порицания или обвинения.
2.
Десница вл.мч. Георгия Победоносца.
Два средних пальца подгибаются под большой, указательный и мизинец протягиваются вперёд. Это «настоятельный» по Квинтилиану жест
3.
Три последних пальца подгибаются под большой. Протягивается указательный. Это жест порицания и указания.
4.
Поджимаются большой, безымянный и мизинец. Протянуты указательный и средний.
В иконографии мы видим то же самое:
Таким образом, можно резюмировать, что аналогичные жесты на иконах, как правило, подразумевают прямую речь персонажа или призыв: «вонми», а не благословение в смысле наложения крестного знамения. Об этом говорят и христианские исторические источники. Например, византийский историк Павел Силенциарий в своём описании Софии Константинопольской упоминает алтарную завесу, на которой выткан образ Спасителя, «протягивающего персты правой руки, как вещающий присноживой глагол, а в левой руке имеющим книгу, которая ведает (содержит) божественные глаголы».
В этом контексте, например, жест архангела Гавриила в сцене Благовещения означает не благословение Богородицы, а именно благую весть в самом прямом смысле этого слова.
Разумеется, это не означает, что Христос вообще не может изображаться с благословляющим жестом. Просто ещё раз повторим - любой иконный символ должен «читаться» в своём контексте.