«Я был в положении человека, которому дали кучу исковерканных и неполных останков нескольких сотен скелетов; следовало подобрать их кость к кости; это было просто воскрешение из мертвых, а у меня не было всемогущей трубы; но мне заменили ее неизменные законы, предписанные живым существам, и по указаниям сравнительной анатомии каждая кость, каждый обломок кости становились на свое место». В основу своих исследований Кювье положил принцип соотношения органов, выведенный им из изучения сравнительной анатомии. Мы изложим этот принцип его собственными словами:
«Всякое организованное существо представляет нечто целое, единую и замкнутую систему, части которой взаимно соответствуют. Ни одна из этих частей не может измениться без того, чтобы не изменились другие, и, следовательно, каждая из них, взятая отдельно, указывает и дает все остальные».
"…Чтобы челюсть могла хватать добычу, она должна иметь известную форму в мыщелках, известную величину височной мышцы, требующей определенного пространства в принимающем ее углублении и определенной выпуклости в скуловом своде, под которым она проходит; скуловой свод должен также иметь известную силу, чтобы дать опору жевательной мышце, и т. д.».
"…Словом, форма или очертание зуба определяет форму мыщелков; очертание лопатки определяет очертание когтей, подобно тому, как уравнение дуги определяет все ее свойства».
Есть однако случаи, в которых теоретические заключения оказываются недостаточными. «Я сомневаюсь, – говорит Кювье, – чтобы кто-нибудь без помощи наблюдения мог отгадать, что все жвачные – и только жвачные – имеют раздвоенное копыто. Я сомневаюсь, чтобы кто-нибудь мог угадать, что лобные рога имеются только у этого класса животных и что те из них, у которых есть острые клыки, по большей части лишены рогов».
Словом, мы видим, что два признака совпадают, и не знаем, чем это обусловлено. Однако, раз такое совпадение является у массы животных, мы должны заключить, что существует какая-то причина для этого, причина определенная и постоянная, действие которой проявится и в тех животных, которые нам еще неизвестны. Таким образом, из изучения сравнительной анатомии мы выводим эмпирические законы, которые могут служить подспорьем там, где не помогает теория.
«Принимая таким образом метод наблюдения как дополнительное средство в тех случаях, когда теория оказывается недостаточной, мы, наконец, доходим до изумительных подробностей. Малейшая площадка или грань кости, малейшая ее выпуклость или отросток имеют определенный характер, соответственно классу, разряду, роду и виду животных, которым они принадлежат; и это простирается до того, что всякий раз, когда мы имеем хоть одну оконечность кости, хорошо сохранившуюся, мы можем по ней… определить все остальные части с такой точностью, как если бы имели перед собой целое животное. Следуя этому методу, я несколько раз делал испытания над частями известных мне животных, прежде чем положился на него при определении ископаемых костей, и эти испытания всегда венчались столь совершенным успехом, что я не имею ни малейшего сомнения в точности результатов, доставленных мне этим методом».
Итак, метод новой науки был выработан и установлен.