Форум
Зачем люди приходят в Церковь? Я знаю правильный ответ – «к Богу», но этот ответ, формально правильный, представляется мне часто неточным.
И лучше всего это видно не в тот момент, когда люди приходят в Церковь и начинают свой духовный путь, а в тот момент, когда этот путь так или иначе прерывается.
Я вырос в православной среде. Ни у кого из людей, которые окружали меня в детстве, не вызывало никакого отторжения намерение посетить литургию, все хорошо понимали, зачем нужна исповедь и почему грех – это плохо. Или, как минимум, были в состоянии на подобные вопросы внятно отвечать. Более продвинутые могли часами рассуждать о Вселенских Соборах, проводить аналогии между арианством и иеговистами и знали наизусть стандартный православный молитвослов.
Я и сам его наизусть знаю.
При этом у большинства моих друзей слова не расходились с делом. Мои ровесники действительно искренне молились, говели, посещали богослужения, приступали к Таинствам и стремились исполнять заповеди. Церковность – как внешняя, так и внутренняя, составляла сердцевину жизни тех людей, которые окружали меня в детстве. Они не говорили, что поедут на дачу на майских праздниках, а говорили – «на Красную горку» или «после Вознесения».
И множество из них в какой-то момент стало охладевать и от Церкви отходить. Мало кто уходил, хлопнув дверью, прокляв прошлое и зарекшись ступать на храмовый порог, хотя были и такие. Большинство формально сохранили и прежние убеждения, и некоторые прежние привычки, скорее бытовые, нежели нравственные. Люди просто перестали читать Писание, оставили утренние и вечерние молитвы, поездки в монастыри сменились пляжами, дачами, заграницами и прочими привычными формами отдыха, а изучение аскетики и богословия – мирскими книгами, работой и семьёй. На Литургию ходят разве что причастить детей. Да и отношение к заповедям из трепетного превратилось во вполне утилитарное.
Все они пришли в Церковь подростками или были приведены детьми. Они искали в Церкви утешения и радости и зачастую находили её. Но став взрослыми и решив свои подростковые проблемы, к Церкви они охладели. Проводившие ранее ночи за бесконечной полемикой с иноверцами и атеистами, а то и с чуть иначе верующими братьями, теперь мои знакомые зевками встречают новости из области религии. Готовившиеся к каждой исповеди как к последней превратили её в формальность либо вовсе перестали посещать.
И у меня есть предположение, почему это произошло. Конечно, тут можно найти множество причин, своих в каждом конкретном случае. Но главная из них в том, что правильный ответ из начала текста – в действительности не вполне правильный.
Церковь – это не только опыт общения с Богом. В реальной, земной Церкви человек может получить массу совершенно иных впечатлений, полезных и приятных. Церковь может давать чувство защищённости и уверенности, что ты на правильной стороне во всех конфликтах. Принадлежность к Церкви помогает пережить чудесное единение и чисто психологически может быть очень комфортно. В Церкви возможно найти друзей, которые тебя понимают, и семью, которая соответствует твоим представлениям.
Человек в себе неуверенный – запросто найдёт в Церкви массу способов прислониться к какой-то большой и высокой идее или служению и через то обрести недостающие качества. Сомневающийся в праве на уважение окружающих – получит железобетонный повод этого уважения требовать. Не умеющий брать на себя ответственность – сможет найти не только того, кто эту ответственность с него снимет, но того, кто эту ответственность в нём воспитает. Не знающий, не понимающий себя человек приобретёт опыт самоизучения, идентичность и хотя бы в какой-то степени, но поймёт себя.
Люди часто приходят в Церковь от внутренней слабости. И обретя в Церкви силу, научившись себя понимать, с собой жить мирно и даже радостно – они перестают припадать к этому источнику. Так человек, прошедший успешную психотерапию, в какой-то момент перестаёт посещать занятия. Ибо они просто уже не нужны.
После того, как человек вырос, стал внутренне сильнее, обрёл друзей, семью, его жизнь стала стабильной и предсказуемой, у него нормальное здоровье и его более не мучают по ночам страхи – если он не озабочен всерьёз своей посмертной участью, ему вроде как незачем посещать Церковь. А когда у тебя действительно всё хорошо – проникнуться переживаниями грядущего ада непросто. Особенно если с детства привык слышать правильные церковные слова и умеешь их правильно блокировать в своём сознании.
И увы, я знаю только одно лекарство, которое помогает от подобной теплохладности – это то, что именуется в Церкви «скорби». Беда, болезнь, открывшиеся внутренние проблемы, впадение в серьёзный грех – всё это возвращает такого рода ушедших к Богу, заставляет снова, как в детстве, возопить к Небесам.
Не осуждайте ушедших. Они вернутся. И даже если Господь сохранит их от скорбей – от старости не защитит никто. Дай Бог, чтобы времени хватило на покаяние.
http://www.foma.ru/kogda-myi-uxodim.html
И лучше всего это видно не в тот момент, когда люди приходят в Церковь и начинают свой духовный путь, а в тот момент, когда этот путь так или иначе прерывается.
Я вырос в православной среде. Ни у кого из людей, которые окружали меня в детстве, не вызывало никакого отторжения намерение посетить литургию, все хорошо понимали, зачем нужна исповедь и почему грех – это плохо. Или, как минимум, были в состоянии на подобные вопросы внятно отвечать. Более продвинутые могли часами рассуждать о Вселенских Соборах, проводить аналогии между арианством и иеговистами и знали наизусть стандартный православный молитвослов.
Я и сам его наизусть знаю.
При этом у большинства моих друзей слова не расходились с делом. Мои ровесники действительно искренне молились, говели, посещали богослужения, приступали к Таинствам и стремились исполнять заповеди. Церковность – как внешняя, так и внутренняя, составляла сердцевину жизни тех людей, которые окружали меня в детстве. Они не говорили, что поедут на дачу на майских праздниках, а говорили – «на Красную горку» или «после Вознесения».
И множество из них в какой-то момент стало охладевать и от Церкви отходить. Мало кто уходил, хлопнув дверью, прокляв прошлое и зарекшись ступать на храмовый порог, хотя были и такие. Большинство формально сохранили и прежние убеждения, и некоторые прежние привычки, скорее бытовые, нежели нравственные. Люди просто перестали читать Писание, оставили утренние и вечерние молитвы, поездки в монастыри сменились пляжами, дачами, заграницами и прочими привычными формами отдыха, а изучение аскетики и богословия – мирскими книгами, работой и семьёй. На Литургию ходят разве что причастить детей. Да и отношение к заповедям из трепетного превратилось во вполне утилитарное.
Все они пришли в Церковь подростками или были приведены детьми. Они искали в Церкви утешения и радости и зачастую находили её. Но став взрослыми и решив свои подростковые проблемы, к Церкви они охладели. Проводившие ранее ночи за бесконечной полемикой с иноверцами и атеистами, а то и с чуть иначе верующими братьями, теперь мои знакомые зевками встречают новости из области религии. Готовившиеся к каждой исповеди как к последней превратили её в формальность либо вовсе перестали посещать.
И у меня есть предположение, почему это произошло. Конечно, тут можно найти множество причин, своих в каждом конкретном случае. Но главная из них в том, что правильный ответ из начала текста – в действительности не вполне правильный.
Церковь – это не только опыт общения с Богом. В реальной, земной Церкви человек может получить массу совершенно иных впечатлений, полезных и приятных. Церковь может давать чувство защищённости и уверенности, что ты на правильной стороне во всех конфликтах. Принадлежность к Церкви помогает пережить чудесное единение и чисто психологически может быть очень комфортно. В Церкви возможно найти друзей, которые тебя понимают, и семью, которая соответствует твоим представлениям.
Человек в себе неуверенный – запросто найдёт в Церкви массу способов прислониться к какой-то большой и высокой идее или служению и через то обрести недостающие качества. Сомневающийся в праве на уважение окружающих – получит железобетонный повод этого уважения требовать. Не умеющий брать на себя ответственность – сможет найти не только того, кто эту ответственность с него снимет, но того, кто эту ответственность в нём воспитает. Не знающий, не понимающий себя человек приобретёт опыт самоизучения, идентичность и хотя бы в какой-то степени, но поймёт себя.
Люди часто приходят в Церковь от внутренней слабости. И обретя в Церкви силу, научившись себя понимать, с собой жить мирно и даже радостно – они перестают припадать к этому источнику. Так человек, прошедший успешную психотерапию, в какой-то момент перестаёт посещать занятия. Ибо они просто уже не нужны.
После того, как человек вырос, стал внутренне сильнее, обрёл друзей, семью, его жизнь стала стабильной и предсказуемой, у него нормальное здоровье и его более не мучают по ночам страхи – если он не озабочен всерьёз своей посмертной участью, ему вроде как незачем посещать Церковь. А когда у тебя действительно всё хорошо – проникнуться переживаниями грядущего ада непросто. Особенно если с детства привык слышать правильные церковные слова и умеешь их правильно блокировать в своём сознании.
И увы, я знаю только одно лекарство, которое помогает от подобной теплохладности – это то, что именуется в Церкви «скорби». Беда, болезнь, открывшиеся внутренние проблемы, впадение в серьёзный грех – всё это возвращает такого рода ушедших к Богу, заставляет снова, как в детстве, возопить к Небесам.
Не осуждайте ушедших. Они вернутся. И даже если Господь сохранит их от скорбей – от старости не защитит никто. Дай Бог, чтобы времени хватило на покаяние.
http://www.foma.ru/kogda-myi-uxodim.html
