Форум
Я, наверное, один из самых старших на форуме. Поэтому у меня не "дидываивале" - у меня воевал отец.
Сталина отец очень уважал, не мог простить Хрущеву, что тот Сталина "обгадил", как он выражался. Как и большинство из его фронтового поколения, наверное.
Отец был призван в 1943 году, воевал сапером. Прошел Европу: Австрия, Чехословакия, Венгрия. Боевых наград у него было не много - саперу ведь только один раз прогеройствовать можно, но все же были.
Я был еще мал, помню, как в гости к отцу иногда приходили его сокурсники по институту - тоже фронтовики. Сидели, выпивали, разговаривали негромко, смеялись. И отлично помню: никакой истерики, никакого разрывания рубах на груди, никакой припадочной ненависти к "проклятым фошыстам" не было и в помине. Видимо, благородство победителей так и проявляется: победителям на костях побежденных врагов плясать не подобает, западло это. Поэтому, когда я сегодня вижу эти "Можем повторить!", "Везу немца на расстрел", "В Берлин за немками!" на стеклах немецких машин "внуков, гордящихся победой дидов" - испытываю нехорошее желание грохнуть арматуриной по стеклу, а водителя заставить сожрать этот дерьмостикер. Скоты.
Был среди друзей отца такой "дядя Коля", он был старше других и воевал в партизанах. Они его называли шутливо - подумать только! - "Фюрер"
У него действительно была такая косая челка, по типу как у Гитлера. И ведь не обижался дядя Коля на "фюрера", не лез в драку - отзывался, как на дружеское прозвище. По той же причине: ненависти к побежденному врагу у них не было, а было что-то типа "победили - ну и победили, дальше жить надо". А сегодня? А сегодня один ублюдок предлагает поставить поясную скульптуру Гитлера во всех туалетах, чтобы испражняться на него. Другой козлина помойный мечтает купить дом, где родился Гитлер, чтобы его взорвать. Падальщики, гиены и шакалы, все с мертвечиной воевать храбрые.
Про войну отец никогда не рассказывал. Мог только коротко бросить что-то вроде: "Эсэсовцев в плен не брали", и все, больше от него ничего не дождешься. А еще один раз, когда по телевизору шел фильм про войну, отец процедил: "Знаем мы этот героизм - пулеметы сзади стояли, в спины смотрели". Я, честный советский пионер, тогда очень испугался: что это такое батя говорит? Не спрашивал никогда у него про эти слова, было страшно. Наверное, правильно делал.
Один раз, под рюмочку, отец сказал, что за... - ну, скажем так, "кое за какие дела" - он Гитлера не осуждает. Мать тогда напустилась на него: "Ты что при ребенке болтаешь-то?". Но я тогда уже постарше был, что-то да соображал.
Отец постоянно носил на лацкане памятный значок ветерана - алюминиевый такой, "25 лет Победы", который выдавали ветеранам в 1970 году. Но правами ветерана не пользовался, книжечку никогда не доставал, всегда стоял в очереди, стеснялся.
Отец состоял в КПСС, но под конец жизни коммунизм и Ленина уже ненавидел. (К Сталину продолжал относиться с уважением).
Отец так и не уверовал в Бога, хотя говорил, что на войне молился.
Отец, конечно, по жизни был не ангел, всякое бывало. Но я уверен, что каждый фронтовик по большому счету был на него похож - если это не политрук, не особист и не заградотрядовец.
Вот почему все эти "дидываивале!" и "фспомнимпоимённо!" в загаженных памперсах мне не компания. У меня с ними разные понятия. И ни в какие их "бессмертные полки" с портретом отца я никогда не пойду. Так и вижу, что впереди этих "полков" бодренько так шагают Зюганов, Берл Лазар, Мединский, Кургинян, Соловьев, Вассерман, Яровая и прочие "бойцы идеологического фронта". Какое у меня к ним отношение, повторять не буду. Для них победа в войне - видите ли, "духовная скрепа". А я им - не "скрепа", и отец мой им - не "скрепа ". И пусть они со своими "скрепами" всей своей шоблой валят к "евгении марковне", как говаривал один мой знакомый.
"Вот так" (любимое словечко отца).
Сталина отец очень уважал, не мог простить Хрущеву, что тот Сталина "обгадил", как он выражался. Как и большинство из его фронтового поколения, наверное.
Отец был призван в 1943 году, воевал сапером. Прошел Европу: Австрия, Чехословакия, Венгрия. Боевых наград у него было не много - саперу ведь только один раз прогеройствовать можно, но все же были.
Я был еще мал, помню, как в гости к отцу иногда приходили его сокурсники по институту - тоже фронтовики. Сидели, выпивали, разговаривали негромко, смеялись. И отлично помню: никакой истерики, никакого разрывания рубах на груди, никакой припадочной ненависти к "проклятым фошыстам" не было и в помине. Видимо, благородство победителей так и проявляется: победителям на костях побежденных врагов плясать не подобает, западло это. Поэтому, когда я сегодня вижу эти "Можем повторить!", "Везу немца на расстрел", "В Берлин за немками!" на стеклах немецких машин "внуков, гордящихся победой дидов" - испытываю нехорошее желание грохнуть арматуриной по стеклу, а водителя заставить сожрать этот дерьмостикер. Скоты.
Был среди друзей отца такой "дядя Коля", он был старше других и воевал в партизанах. Они его называли шутливо - подумать только! - "Фюрер"
У него действительно была такая косая челка, по типу как у Гитлера. И ведь не обижался дядя Коля на "фюрера", не лез в драку - отзывался, как на дружеское прозвище. По той же причине: ненависти к побежденному врагу у них не было, а было что-то типа "победили - ну и победили, дальше жить надо". А сегодня? А сегодня один ублюдок предлагает поставить поясную скульптуру Гитлера во всех туалетах, чтобы испражняться на него. Другой козлина помойный мечтает купить дом, где родился Гитлер, чтобы его взорвать. Падальщики, гиены и шакалы, все с мертвечиной воевать храбрые.Про войну отец никогда не рассказывал. Мог только коротко бросить что-то вроде: "Эсэсовцев в плен не брали", и все, больше от него ничего не дождешься. А еще один раз, когда по телевизору шел фильм про войну, отец процедил: "Знаем мы этот героизм - пулеметы сзади стояли, в спины смотрели". Я, честный советский пионер, тогда очень испугался: что это такое батя говорит? Не спрашивал никогда у него про эти слова, было страшно. Наверное, правильно делал.
Один раз, под рюмочку, отец сказал, что за... - ну, скажем так, "кое за какие дела" - он Гитлера не осуждает. Мать тогда напустилась на него: "Ты что при ребенке болтаешь-то?". Но я тогда уже постарше был, что-то да соображал.
Отец постоянно носил на лацкане памятный значок ветерана - алюминиевый такой, "25 лет Победы", который выдавали ветеранам в 1970 году. Но правами ветерана не пользовался, книжечку никогда не доставал, всегда стоял в очереди, стеснялся.
Отец состоял в КПСС, но под конец жизни коммунизм и Ленина уже ненавидел. (К Сталину продолжал относиться с уважением).
Отец так и не уверовал в Бога, хотя говорил, что на войне молился.
Отец, конечно, по жизни был не ангел, всякое бывало. Но я уверен, что каждый фронтовик по большому счету был на него похож - если это не политрук, не особист и не заградотрядовец.
Вот почему все эти "дидываивале!" и "фспомнимпоимённо!" в загаженных памперсах мне не компания. У меня с ними разные понятия. И ни в какие их "бессмертные полки" с портретом отца я никогда не пойду. Так и вижу, что впереди этих "полков" бодренько так шагают Зюганов, Берл Лазар, Мединский, Кургинян, Соловьев, Вассерман, Яровая и прочие "бойцы идеологического фронта". Какое у меня к ним отношение, повторять не буду. Для них победа в войне - видите ли, "духовная скрепа". А я им - не "скрепа", и отец мой им - не "скрепа ". И пусть они со своими "скрепами" всей своей шоблой валят к "евгении марковне", как говаривал один мой знакомый.
"Вот так" (любимое словечко отца).
