Дневник неизвестного православного священника "День за днём"

Нюся пишет:Конечно.

Ну Слава Богу, только надо чтобы и я вас понял. Иначе нельзя. С зеркалом не говорят.

Ищущий пишет:Ну Слава Богу, только надо чтобы и я вас понял. Иначе нельзя. С зеркалом не говорят.

Да понял ты меня прекрасно. 

Нюся пишет: Да понял ты меня прекрасно. 

Нюся, что в вас тогда от Бога, если вы не верите человеку, которого сотворил Господь? Или вы думаете мне тут ради веселья охото прикидываться и нарушать заповедь Божию не солги? Нахал отец всякой лжи. Много чести этому самозванцу, чтобы я врал. Сказал не понимаю, значит не понимаю, и не хочу даже понимать или догадываться. Говорите сами прямо и честно, неужели это так трудно?

Ищущий пишет:Нюся, что в вас тогда от Бога, если вы не верите человеку, которого сотворил Господь? Или вы думаете мне тут ради веселья охото прикидываться и нарушать заповедь Божию не солги? Нахал отец всякой лжи. Много чести этому самозванцу, чтобы я врал. Сказал не понимаю, значит не понимаю, и не хочу даже понимать или догадываться. Говорите сами прямо и честно, неужели это так трудно?

Надо идти в Беседку для бесед.

«Если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное»
(Мф.18:3)

Иисус Христос в Своей земной жизни оставил человечеству пример покорного сына. Мы знаем, что «Он был в повиновении» (Лк.2:51) у земных Своих родителей, и имеем Его свидетельство о полной покорности воле Отца Небесного: «Я сошел с неба не для того, чтобы творить волю Мою, но волю пославшего Меня Отца» (Ин.6:38). «Воля Отца» – эти слова Иисус повторял постоянно. «Не ищу воли Моей, но воли пославшего Меня Отца» (Ин.6:38). «Я и Отец Мой одно» (Ин.10:30). «Не Моя воля, а Твоя да будет» (Лк.22:42), – «Отец Мой более Меня» (Ин.14:28).
И наконец, последнее торжественное восклицание: «Совершилось!» (Ин.19:30), т. е. воля Божия исполнена до конца, всецело, в совершенстве. Почему? Потому что жизнь Христа была совершенна в своем послушании; Он как бы отражал на Себе в полном согласии волю Божию. Но мы не можем сделаться Его наследниками, если не превратимся «в маленьких детей». Только тогда начнется в нас жизнь истинных чад Божиих, полагающихся всецело на Него, предающих Ему с полным упованием все свои заботы о сей жизни и о будущей.
Наши скорби, наши затруднения – все принадлежит Ему Беззаботное, безответное послушание ребенка должно быть нашей долей. Опустимся же смиренно на колени и предадим ежедневно, шаг за шагом, все наши сомнения, все заботы наши, большие и малые, в руки Господа. Воля Божия может совершиться только при такой полной детской покорности, которая не даст нам смущаться ничем. «Все заботы свои возложите на Него» (1Пет.5:7), – и «не заботьтесь ни о чем, но всегда в молитве и прошении, с благодарением, открывайте свои желания перед Богом, и мир Божий, который превыше всякого ума, соблюдет сердца ваши и помышления ваши во Христе Иисусе» (Флп.4:7).

Очень желал Я есть с вами сию Пасху прежде Моего страдания
(Лк. 22, 15)

Пасха — символ тесной близости, святого общения, непрерывной связи, которую Господь желает установить с каждой душою. Как Он жаждет этого союза — живого, неразрывного! Это тайна, которую надо вкусить, чтобы постигнуть непрестанное душевное общение с Господом с первой минуты дня и до последней; оно возможно. И здесь, на земле, даруется Им одним. И верующий будет тогда ходить во свете, ибо Христос — свет мира, свет каждой души.

"Если око твое будет чисто, то все тело твое будет светло" (Мф. 6, 22). Не опасайтесь темных мест, куда свет не проникает, — все будет светло; свет Божий охватит все твое существо. Много значит чистое око! Не думайте, что это так легко и просто. Око чистое, незатемненное, устремленное прямо и ясно к одной цели, — око, готовое встретить испытующий взор Божий, хотя бы от этого пришлось и умереть. "И когда я увидел Его, то пал к ногам Его, как мертвый" (Откр. 1, 17). Приходится испытывать эту смерть, это поражение, это сокрушение тому, кто действительно хочет жить. Если ты чистым оком взираешь на распятого и прославленного Господа, то малейшее Его желание будет тебе вечным и неизменным законом. Ты поспешишь исполнить Его святую волю. Дух Божий будет с тобою, и стража небесная защитит тебя всегда.

Хотя бы изранила тебя жизненная борьба, хотя бы сочилась кровь твоя, ты в радости и благодарении принесешь твой дар к ногам Господа, и когда Он придет во славе Своей, то скажет тебе: "Сей раб Мой был верен Мне в мире". Он повелит тебе: "Войди в радость Господа твоего" (Мф. 25, 21). И ты преклонишь усталую главу твою на лоно Возлюбившего тебя и во веки с Ним будешь.

Вспоминайте жену Лотову
(Лк. 17, 32)

С какою целью Иисус, говоря о Втором пришествии, упоминает о жене Лота?
Подобно тому, как жене Лота было запрещено оглядываться на погибающий Содом, и она за непослушание была превращена в соляной столп, так и в великий день Второго пришествия возврата уже не будет. Оглядываться на протекшую земную жизнь будет уже поздно. Надо будет устремить взор вперед, на небо.
Впрочем, и в настоящем эти слова Спасителя имеют глубокий смысл. Он предостерегает нас от ложного любопытства. Жена Лота знала, что оглядываясь назад, ничем не могла помочь погибающим. Ослушавшись, она только исполнила свою прихоть без всякой пользы. Мы все испытали ту притягательную силу, которую имеет для нас запрещенный плод. Нам хотелось бы иногда бросить хоть один взгляд на него, но взгляд этот становится не только преступным, но и вредным, ибо он тормозит нас на пути к добру и приковывает нас к одному месту.
Вот почему жена Лота изображает для нас душу человеческую: за нею погибает целый мир, а перед нею простирается бесконечное спасенье, жизнь вечная, осуществление всех надежд. А она застывает на месте.
Душа моя, для твоего спасенья, для спасенья вверенных тебе душ, ты должна без оглядки, без колебания стремиться вперед, туда, где восходит солнце правды. "Солнце взошло над землею, и Лот пришел в Сигор" (Быт. 19, 23). Так и ты спеши войти в вечное жилище, в радость Господа своего.

Вспоминайте жену Лотову
(Лк. 17, 32)

С какою целью Иисус, говоря о Втором пришествии, упоминает о жене Лота?
Подобно тому, как жене Лота было запрещено оглядываться на погибающий Содом, и она за непослушание была превращена в соляной столп, так и в великий день Второго пришествия возврата уже не будет. Оглядываться на протекшую земную жизнь будет уже поздно. Надо будет устремить взор вперед, на небо.
Впрочем, и в настоящем эти слова Спасителя имеют глубокий смысл. Он предостерегает нас от ложного любопытства. Жена Лота знала, что оглядываясь назад, ничем не могла помочь погибающим. Ослушавшись, она только исполнила свою прихоть без всякой пользы. Мы все испытали ту притягательную силу, которую имеет для нас запрещенный плод. Нам хотелось бы иногда бросить хоть один взгляд на него, но взгляд этот становится не только преступным, но и вредным, ибо он тормозит нас на пути к добру и приковывает нас к одному месту.
Вот почему жена Лота изображает для нас душу человеческую: за нею погибает целый мир, а перед нею простирается бесконечное спасенье, жизнь вечная, осуществление всех надежд. А она застывает на месте.
Душа моя, для твоего спасенья, для спасенья вверенных тебе душ, ты должна без оглядки, без колебания стремиться вперед, туда, где восходит солнце правды. "Солнце взошло над землею, и Лот пришел в Сигор" (Быт. 19, 23). Так и ты спеши войти в вечное жилище, в радость Господа своего.

Просто она не поверила...до конца Ангелу, Богу.  Мне её жалко...

И слово их как рак будет распространяться
(2 Тим. 2, 17)

Этими словами апостол Павел хотел указать на постепенное и неизбежное развитие зла, происходящее от непотребного пустословия. "Те, которые ему предаются, — говорит он, — еще более будут преуспевать в нечестии".
Всякое нравственное зло действует разрушительно. Когда мы одержимы какой-либо страстью, она делается как бы принадлежностью нашего существа, и мы уже не в силах остановить ее развитие. Мы слишком легко привыкаем ко злу, вкрадывается ли оно незаметно в нашу жизнь, или охватывает нас внезапно, как неудержимая стихия. Привычка эта точит нас, как рак, и истребляет постепенно все наши силы. Никакие человеческие старания, никакие земные средства не властны остановить это быстро разрастающееся зло.
Мы не можем безнаказанно порабощаться греху. Мы передаем это порабощение и окружающим и заражаем их нашей болезнью. Из-за нас страдают и другие, и зло становится не только наследственным, но и заразительным.
Зараза эта всего быстрее передается словами, как говорит апостол Павел. Это незаметное, глухое, неизбежное зло, производимое словами, может сравниться с разъедающим раком. Привычка предаваться "непотребному пустословию" притупляет наш слух и наши понятия, и мы уже не ужасаемся перед уродством греха, который вкрадывается в нашу душу, как незаметный яд.
Кто знает, быть может, когда-нибудь, в смертный час, перед судилищем Христовым, душа, погибшая от этой злой заразы, укажет на нас, как на виновников ее погибели. И мы за нее должны будем отвечать перед Богом.
"Положи, Господи, хранение устам моим, и огради двери уст моих!" (Пс. 140, 3).

Всякий человек да будет… медлен на гнев, ибо гнев человека не творит правды Божией
(Иак. 1, 19, 20)

Гнев не раз уже, и вполне справедливо, сравнивали с сумасшествием. В гневе человек бывает вне себя, как помешанный. Он уже не помнит себя и не властен над собою. Он находится в каком-то нравственном опьянении, мысли его путаются, взгляд не ясен, и он теряет всякое равновесие. Человек в таком гневном возбуждении подобен лодке без руля, которую буря бросает во все стороны, и в это время, будь оно продолжительно или коротко, происходит как бы затмение его воли, его "я" исчезает перед господствующею страстью. "Долготерпеливый лучше храброго, и владеющий собой лучше завоевателя города" (Притч. 16, 32), говорит Соломон.
Века не изменяют этой ужасной страсти. Гнев и теперь остался тем же, чем был прежде, хотя мы и не всегда даем ему волю, все же в нас часто кипит то же чувство, и мы сознаем, что бешенство овладевает нами.
Оправдания наши напрасны. Мы утверждаем, что гнев наш справедлив, что мы боремся за правду и за добро, что мы — ревнители правосудия Божия. Но Богу не нужны наши старания! Правда Его обнаружится и без нашего содействия. Мы же лишь заглушаем Его голос нашей разъяренной страстью, затмеваем Его образ своею суетою, вредим благому делу излишним усердием. Вот в чем приходится нам сознаться, к нашему стыду.
Родители, наставники, начальники — все, имеющие власть над ближними, помните, что направлять надо с любовью, с твердостью, но без ожесточения. Помните, что "гнев человека не творит правды Божией";
Сам Господь "медлен на гнев".
Итак, совершая волю Божию на земле, будем прежде всего подражать Тому,
Кто "кроток и смирен сердцем".

Возвеселится пустыня и сухая земля, и возрадуется страна необитаемая и расцветет как нарцисс
(Ис. 35, 1)

Однажды, рассказывает один современный писатель, в светлую, звездную ночь в тропиках я услышал как бы неопределенный шорох, пронесшийся мимо меня над пустыней. Какая-то жалобная нота почудилась мне в нем, и я недоумевал: был ли это порыв ветра, или что другое? Нубиец, служивший мне проводником, разрешил мое недоумение: "Послушай, — сказал он мне, — как плачет пустыня. Она жаждет, она тоскует, потому что хотела бы превратиться в цветущую долину".
Не раз с тех пор вспоминал я об этом унылом стоне, и мне кажется, что все мы, смертные, носим в себе такую же пустыню, стремящуюся быть долиной. Даже в жизни самого пустого и легкомысленного человека, наверное, бывали минуты, когда в нем невольно шевелилось сознание своей пустоты и стремление к лучшему.
Не было бы на земле отвращения ко злу и радости искупления, не вошли бы мы никогда в землю обетованную. Будем же славить Господа, давшего нам почувствовать всю бездну, все ничтожество земных наслаждений, давшего нам понять, что среди них мы утопаем, как в песчаной пустыне, и можем только взывать к Нему: "Жажду!" Возблагодарим Господа! В ответ на этот отчаянный вопль Он дозволит "пустыне расцвести". Но расцветет она лишь тогда, когда мы сознаем, что она — пустыня. В сердце человека найдутся всегда безводные места, темные уголки, в которые не проглянул еще Божий свет, мы подчас страдаем сами от сознания этой сухости, мы переживаем нередко такие минуты, когда в нас точно все охладело и омертвело, и мы с трудом находим светлую точку, на которой могли бы отдохнуть.
Но мы не умрем от жажды. Мы уповаем на Господа, Который сказал: "Кто жаждет, иди ко Мне и пей" (Ин. 7, 37).
"Возрадуется страна необитаемая и расцветет, как нарцисс". Да, она должна расцвести, и расцветет несомненно. Полный расцвет наступит лишь в раю. Но и здесь, если мы предадимся всецело Господу, Он будет действительно царствовать в нашем сердце, и часы сухости и отчаяния будут приходить все реже. Чем чаще глаза наши будут открыты для созерцания величия и славы Божией, тем обильнее расцветут и созреют в нашем сердце плоды Духа Святаго. Под живительным лучами Божественной любви может взойти семя добра и на сухой земле —
там, где преобладали прежде сомнения и душевные смуты.

ОльгаСофия пишет:Возвеселится пустыня и сухая земля, и возрадуется страна необитаемая и расцветет как нарцисс
(Ис. 35, 1)

Однажды, рассказывает один современный писатель, в светлую, звёздную ночь в тропиках я услышал как бы неопределённый шорох, пронесшийся мимо меня над пустыней. Какая-то жалобная нота почудилась мне в нём, и я недоумевал: был ли это порыв ветра, или что другое? Нубиец, служивший мне проводником, разрешил моё недоумение: "Послушай, — сказал он мне, — как плачет пустыня. Она жаждет, она тоскует, потому что хотела бы превратиться в цветущую долину".
Не раз с тех пор вспоминал я об этом унылом стоне, и мне кажется, что все мы, смертные, носим в себе такую же пустыню, стремящуюся быть долиной. Даже в жизни самого пустого и легкомысленного человека, наверное, бывали минуты, когда в нём невольно шевелилось сознание своей пустоты и стремление к лучшему.
Не было бы на земле отвращения ко злу и радости искупления, не вошли бы мы никогда в землю обетованную. Будем же славить Господа, давшего нам почувствовать всю бездну, всё ничтожество земных наслаждений, давшего нам понять, что среди них мы утопаем, как в песчаной пустыне, и можем только взывать к Нему: "Жажду!"
Возблагодарим Господа! В ответ на этот отчаянный вопль Он дозволит "пустыне расцвести". Но расцветёт она лишь тогда, когда мы сознаем, что она — пустыня. В сердце человека найдутся всегда безводные места, тёмные уголки, в которые не проглянул ещё Божий свет. Мы подчас страдаем сами от сознания этой сухости, мы переживаем нередко такие минуты, когда в нас точно всё охладело и омертвело, и мы с трудом находим светлую точку, на которой могли бы отдохнуть.
Но мы не умрём от жажды. Мы уповаем на Господа, Который сказал: "Кто жаждет, иди ко Мне и пей" (Ин. 7, 37).
"Возрадуется страна необитаемая и расцветёт, как нарцисс". Да, она должна расцвести, и расцветёт несомненно. Полный расцвет наступит лишь в раю. Но и здесь, если мы предадимся всецело Господу, Он будет действительно царствовать в нашем сердце, и часы сухости и отчаяния будут приходить всё реже. Чем чаще глаза наши будут открыты для созерцания величия и славы Божией, тем обильнее расцветут и созреют в нашем сердце плоды Духа Святаго. Под живительным лучами Божественной любви может взойти семя добра и на сухой земле —
там, где преобладали прежде сомнения и душевные смуты.

Как не крути, человек, а Только во Христе спасение. Надо молиться и о ближнем, и о себе о даровании веры и покаяния с молитвой об орошении пустыни.

Господи! Подавай нам всегда такой хлеб
(Ин. 6, 34)

Это была настоящая молитва. В такой молитве каждый из нас нуждается ежедневно. Но те, которые просили об этом Спасителя, сами не понимали, о чем они просят.
   Так бывает часто и с нами. То, чего мы желаем, часто вовсе не предназначено нам Господом. Он нам готовит великий духовный дар, мы же стремимся к благам земным, вещественным.
   По милости Божией мы имеем Ходатая, Святаго Духа, который передает все наши просьбы, и в ответ на наши ошибочные, неразумные молитвы посылает нам не то, что мы ожидали, а нечто высшее и лучшее.
   Авраам искал всю свою жизнь землю, которой он не достиг. Но он получил лучшее, он достиг возрастания веры, и его мысли и желания стали искать сокровища духовного, единого истинного.
   То же бывает и с нами: разочарованные в своих мечтах, мы часто не получаем то, о чем просим у Бога, но нам дается за то сугубая благодать, о которой мы не имели и понятия. Следуя по тяжелому жизненному пути, мы стремимся за призраком несбыточного счастья, а Господь ведет нас, шаг за шагом, по невидимым ступеням,
к единому истинному, и вечному блаженству.

Кто согрешил, он или родители его, что родился слепым? ... не согрешил ни он, ни родители его,
но это для того, чтобы на нем явились дела Божии
(Ин. 9, 2-3)

Посылаются ли нам скорби в наказание за грехи? В старину люди так думали. Но Спаситель дает другое объяснение. Он сказал, что человек был слеп для того, чтобы явилась над ним сила Божия. Его слепота привела его к Иисусу и тем принесла ему двоякую милость: он прозрел телесно и духовно. Вероятно, он никогда бы не встретил Иисуса, если бы не был слеп, и это чудо не совершилось бы над ним.
   Очень часто великие милости истекают и для нас из наших скорбей. Болезнь Лазаря привела к "славе Божией, - по словам Иисуса, - да прославится через нее Сын Божий" (Ин. 11, 4). Без сомнения, всякая болезнь может дать повод самому больному или окружающим получить благословение свыше. Господь часто прославляет страждущих испытаниями, посланными им. Каждая потеря наша должна открыть нам глаза на глубокую истину, и каждое разочарование в жизни предназначено принести нам взамен ожидаемого счастья нечто гораздо лучшее.

И дам вам сердце новое, и дух новый дам вам; и возьму из плоти вашей сердце каменное, и дам вам сердце плотяное
(Езек, 36, 26)

Какое страдание, когда мы сознаем в себе сердце каменное! Охладела ли душа твоя? Чувствуешь ли себя удаленным от Бога, омертвелым, безрадостным, безнадежным? Молитвы твои умолкли, свет твой померк, тебя гнетет духовная нищета, и ты недоумеваешь, может ли Господь любить тебя, бесчувственного, недостойного, быть может, неверного? Воззри тогда на нескончаемую, неизменную любовь, которая от века и до века та же; она не колеблется от происходящих в тебе перемен, она может согреть и твое каменное сердце, преобразив его всецело своею силою.
Господь любил Петра и тогда, когда, незадолго до отречения своего, он следовал за Ним "издали". Взгляд неусыпной любви Господней сокрушил сердце Петра и зажег в нем угасший огонь. Эта верная любовь Божия принадлежит и тебе. Ухватись за нее, держись за нее, вступи немедля в чудную область ее.
Тоскуешь ли о тех, которые когда-то были отрадою твоей жизни, а теперь в Царствии Небесном? Изнемогаешь ли от этой тоски, от горечи разлуки? Сердечная связь с ними все так же жива. Когда твоя душа жаждет общения с ними, воззри на высоту любви Христа.
Та же любовь, торжествующая во славе со спасенными, избавленными от земного греха, внемлющая хвалениям их, простирается и к твоей тоске, обнимая со всех сторон твое опустевшее сердце и образуя живую связь между тобою и ими.
Одна и та же любовь, небо и землю объемлющая, радуется о возвратившихся туда и пребывает с оставшимися здесь. Верь, что твое каменное сердце оживет и забьется сильнее под влиянием этой любви, ибо никакая долгота томительных дней, никакая широта тяжелого земного опыта, ни глубина страдания, ни высота желаний "не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе" (Рим. 3, 39).

Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих
(Ин. 15, 13)

Думаешь ли ты, что Крест Христов есть чудный знак и доказательство того, как Бог некогда возлюбил мир? Точно Он разлил по всему миру потоки любви, которые оставили здесь следы свои, сама же любовь возвратилась обратно в лоно Божие? Нет, Крест есть знак, доказательство и мера нескончаемой, бессмертной любви. Крест, изображающий пламенное, до смерти сильное желание благословить и спасти человечество, — есть выражение той любви, которую Бог имеет к миру ныне.

К миру! Невольно приходит нам мысль, как ничтожна наша личная доля в этой любви, обнимающей весь мир. Что может значить для Господа наша скорбь, наши нужды, наше отчаяние? Нет, любовь Божия совершенна. Любовь не делится, она или все, или ничто. И наша любовь, часто слепая, обманутая, слишком страстная и непостоянная, тем не менее имеет в себе нечто божественное. И она бывает безгранична, бессмертна, бесстрашна и крепка до смерти.

Великая, неисчерпаемая, совершенная любовь Божия, она твоя, как будто и нет другого существа, на которое бы ей изливаться. "Бог Мой", — можешь ты сказать, как будто Он тебе одному принадлежит. Это присвоение не будет себялюбием или гордостью. Сила этой нераздельной любви Божией так велика, что она действует не только на мою душу, но и на окружающих. Ибо чем более присвою я себе земного, тем менее останется для других, а тут наоборот: чем более присвою я себе Божьего, тем более изольется этого и на других.

Настоящая любовь и истина не застаиваются никогда, они должны изливаться. Как солнце, они должны светить, и этим они живут.

Не бойся, Авраам; Я твой щит; награда твоя весьма велика
(Быт. 15, 1)

Торжественные обещания, полученные Авраамом в Харране, впоследствии как бы несколько утратили свою силу. Быть может, и для тебя значение слова Божия не так живо, как тогда, когда его семена впервые глубоко проникли в твою душу.
Быть может, в тягостях дня небо не так уже ясно над тобою, как бывало в светлые, утренние часы твоей жизни. Быть может, те яркие краски, которыми впервые выступало перед тобою высокое призвание христианина, уже несколько померкли, и ожидающее тебя блаженство будущей жизни как бы удаляется от твоего тревожного взора.
Будь только верен там, где Господь поставил тебя, и следуй по стопам доброго Пастыря, даже если они тебе не так видны, как прежде. Верен Господь! Он твой путь, Он твой свет! Он придет к тебе на помощь в твоей немощи в Свое время, Он озарит твой жизненный путь ясным светом. Оставь твои жалобы и не страшись более, подыми взор на небо, и каждая звезда проникнет в твое сердце, принося луч надежды. Как блаженны те минуты, когда Господь возвышает нас над тяжестью наших забот, над мраком, наполняющим наши души, и уносит нас на высоту Своих вершин в сиянии небесных светил!
Подыми взор на небо, и горе исчезнет. Какое блаженство очутиться снова на родной почве вечной истины тогда, когда нам казалось, что мы погибаем под гнетом нашего горя, изнемогая в удушливом воздухе! Перед Богом нет оправдания, кроме оправдания верою. Его милосердие простирается на тех, кто верует в молчании и терпеливо ожидает исполнения обещанного. Только тогда Он может совершить в нас "несравненно больше всего, чего мы просим или о чем помышляем" (Ефес. 3, 20).
Быть может, руки твои опускаются в бессилии, почва под тобою колеблется, сердце замирает, но ничего еще не потеряно, если только ты бросишься к ногам Спасителя. Он тебя подымет, Он откроет перед тобою новое пространство; Он Сам явится тебе, когда ты будешь ослабевать. Он требует только одного: чтобы ты следовал за Ним, хотя бы и в долину смерти. Господь часто сгущает мрак вокруг нас для того, чтобы свет исходил только от Него.
Господь возвратит тебе свет и отраду, и если все прежнее прошло, это для того только, чтобы было "все новое" (Откр. 21, 4, 5). Когда Господь отнимает у тебя все земное, тебя ожидает новая слава и новое блаженство, дотоле непостижимое.

Хлеб наш насущный дай нам на сей день
(Мф. 6, 11)

Научимся, братия, прибегать к Господу каждый день и обращаться к Нему за каждой нашей нуждой, шаг за шагом, не заглядывая вперед, не тяготясь заранее тем, что ожидает нас завтра. "Довольно для каждого дня своей заботы" (Мф. 6, 34). Когда мы предаемся беспокойству за будущее, мы бесполезно тратим силы, посланные нам в данную минуту, для известной цели. Заботясь о завтрашнем дне, бедняк, не имеющий хлеба, ни в чем не поможет себе сегодня. Господь же хочет, чтобы мы, полагаясь на Него, принимали из Его рук то, что Он дает нам каждый день, не заботясь о будущем. Будем же просить Его питать нас ежедневно Своим хлебом терпения, покорности, самозабвения и постараемся отложить гнетущие нас заботы, пока не наступит час принести их к Господу, и будем просить Его поступить с ними, как Ему угодно.
Господь, конечно, не оставит нас голодными, Он будет питать нас каждый день духовною пищей, поддерживать нас лучом небесного света, посылать нам слова утешения и ободрения в ту минуту, когда, усталые, обессиленные, мы с полною верою обратимся к Нему. И тут надо нам быть детьми, покорными Отцу нашему Небесному; ребенок живет в настоящем, он не заботится о будущем.
Так и мы, отдавая себя и все свое Отцу Небесному, будем обращаться к Нему ежедневно, не сомневаясь в Его милосердии и своевременной помощи.

Ибо, как Сам Он претерпел, быв искушен, то может и искушаемым помочь
(Евр. 2, 18)

Диавол искушал Христа и в пустыне, и на горе, и во Святом Граде. Так и нас повсюду ожидает искушение: в свете, в уединении, в церкви и вне церкви. Избежать его не в нашей власти, но мы должны бороться с ним и с новыми силами выйдем из этой борьбы, которая укрепит нашу веру.
Искушение, посланное Господом с благою целью, очищает нашу душу, как огонь очищает золото. Но для того, чтобы устоять против него, мы должны твердо стать на непоколебимую почву веры и дать ей глубоко проникнуть в нашу душу Молодое дерево, не успевшее еще глубоко пустить корни, вряд ли устоит против бури. Не скорбите же чрезмерно и не ропщите, когда вы обуреваемы искушениями. Одна мысль о сорокадневном искушении Христа укрепит вас в борьбе. Когда все окружающее вам противится, когда все ваши усилия тщетны, и вы, обессиленные борьбой, нигде не находите утешения, — бросьте лишь один взгляд на Спасителя в пустыне. Вооружитесь орудием слова Божия, употребленным Христом против сатаны, и оно предохранит вас от всяких сомнений и соблазнов.

Зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме
(Мф. 5, 15)

Слово Божие неоднократно учит нас служить светом для мира. "Вы свет мира", — говорит Иисус Своим ученикам, и "Я свет миру", — говорит Он про Себя; "светилам мира" (Флп. 2, 15) уподобляет и ап. Павел братьев своих во Христе.

Но это общее для всех правило обозначается еще точнее и определеннее в выше изложенном тексте: "и светит всем в доме". Первые и важнейшие наши обязанности относятся к самым близким нашим братьям, к домашним нашим, и мы должны прежде всего светить им.

Люди нередко гнушаются такой ограниченной деятельностью, которую они считают слишком мелкою и ничтожною. Они ищут славы и блеска, хотят быть маяком, светящим далеко над морем житейским, или ярким светилом, спасающим легионы погибающих братьев. Они презирают скромную долю светильника, который горит в убогом уголке и освещает своим слабым светом темного труженика. Напрасно пренебрегают они этим слабым светом. Неужели же Рука помощи, протянутая незаметно нашей меньшей братии, или слово утешения, сказанное у одра умирающего, озаряющее последним лучом его земные страдания, не стоят всей этой громкой славы, за которой они гонятся?

Многие воображают, что плоды христианской веры должны быть расточаемы далеко за пределы семейного круга. Напротив, тут-то мы и найдем им настоящее применение.

Вспомните, что Марфа среди своих житейских забот, пришла также к ногам Иисуса, которого уже слушала Мария.

Каждый должен в своем ближайшем кругу, как бы скромен он ни был, найти применение тем христианским добродетелям, которые отличают хорошего семьянина, любящую мать, покорных детей. Они украшают семейную жизнь, сглаживая все неровности земного пути и проливая на все окружающее тот ясный свет, который "светит всем в доме". Он согревает всех, потому что источник его есть любовь, исходящая от Самого Бога.

Я знаю скорби его
(Ис. 3, 7)

Человек не мог бы сказать этого. В душе его часто звучат болезненные струны, на которые самое чуткое человеческое сочувствие не сумеет откликнуться. Но Отец скорбящих, который Сам указывает нам путь страдания, знает все, что в нас происходит. Когда, например, мы находимся под гнетом тяжелой разлуки, когда мы не можем открыть тайну нашей скорби даже самому близкому другу, Господь ведает ее всю, Господь может и хочет в нее проникнуть!

Взор Того, Кто царствует на небесах, затмевается подчас нашими слезами — среди нашей скорби, среди наших слез, мы можем сказать: "Прослезился Иисус".

Народ Израильский тяготился в плену Казалось, что Господь не знал этого. Однако в это самое время Его всевидящее око устремлялось с состраданием на народ Свой; Он сказал: "Я знаю скорби его".

Подчас нам кажется, что Он забыл нас, и мы готовы воскликнуть: "Господь покинул нас!" А Он в это время охраняет нас самою нежною любовью; Он допускает нас до самого края погибели, чтобы в минуту отчаяния протянуть нам Свою всемогущую руку и открыть перед нами всю бездну Своего милосердия. Мы можем быть уверены, что ни одно испытание не будет для нас лишним, ибо Он "знает скорби наши". От Него "не утаится ниже капля слезная, ниже капли часть некая", — они все сочтены и замечены Им.

Меч страдания, быть может, глубоко проник в твою душу, но ты все же радуйся! Подыми взор к светлой радуге, окружающей темное небо над тобою. Иисус, Который страдал Сам на земле, знает скорбь твою, видел твои слезы и сошел к тебе, чтобы тебя избавить. Если даже после дождя снова соберутся тучи, будем всегда готовы сказать: "Не убоюся зла, ибо Ты со мною" (Пс. 22, 4). Когда настанет день скорби, Господь Сам явится вместе с нею.
Уповай же на Господа, и надейся на Его помощь, в которой никогда недостатка не будет.

Итак, как Христос пострадал за нас плотию, то и вы вооружитесь тою же мыслию
(1 Пет. 4, 1)

Все мы страдаем, и часто тот страдает всего более, кто менее это выказывает. Одному Богу известны некоторые скорби. Только в Священном Писании находим мы слова утешения, вне Бога ничто не может нас успокоить.

У подножия Креста всякая скорбь меняет свой образ, освещается, как бы преображается, соразмерно с нашей верою. У Креста сосредоточены все страдания и в нем все они получают объяснение и смысл. Скорбь наша теряет всякую горечь при одной мысли о том, что она приближает нас ко Христу и тем самым некоторым образом уподобляет нас Ему.

В минуту самого жгучего горя, самого мрачного уныния нас может утешить лишь одно: страдания не миновали Самого Христа. Он нес наш крест на Себе прежде нас. И крестом этим Он нас к Себе призывает. "Вооружившись тою же мыслию", мы будем принадлежать Ему всецело!

Недостоин я всех милостей и всех благодеяний, которые Ты сотворил рабу Твоему
(Быт. 32, 10)

Не все теперь кажется нам милостью, но оно окажется таковою, когда мы оглянемся назад на все прожитые бури и скорби, разбившие некогда наш корабль. "Недостоин я всех милостей Твоих", — сказал Иаков, когда шел навстречу Исаву Но прежде, чем встретиться с братом, ему надлежало принять благословение от Самого Господа.

Господь встретился с Иаковом, коснулся его, сокрушил его силою любви Своей и потом, благословив его, дал ему обновление и власть: "Отныне имя тебе Израиль… и человеков одолевать будешь".

Предоставьте Господу распоряжаться вами. Дайте Ему волю полную, безусловную. Не указывайте Ему путь, передайте себя беззащитными Его хранению. Скажите Ему безбоязненно: "Отдаю Тебе все и всего себя нераздельно и безвозвратно!"

Господь милостив, знаю, Он любит нас настолько сильно, что не может отпустить нас и не может оставить нас без скорби, потому что она влечет нас к Нему; не может избавить нас от слез, потому что это та вода, по которой нам надо ступать.

Скажите же вместе с Господом вашим: "Не моя воля, а Твоя да будет".

Господи! если это Ты, повели мне придти к Тебе по воде
(Мф. 14, 28)

Вот как вступает человек на чудесный, непостижимый путь веры. Сперва должно быть повеление от Него: "Повели мне". Да, и мы имеем Его повеление — жить по духу. Приняли ли мы решимость его исполнить и вступить на этот путь? Вот безопасный путь и верная цель. Лежит ли перед нами жизнь или смерть, деятельность или страдание, лишь бы путь лежал прямо к Нему, вот что важно.

Многие умирающие, быть может, в эту минуту взывают к Иисусу через темные глубокие воды: "Повели мне придти к Тебе по воде". И он отвечает: "Иди". Итак, смотри, чтобы тебе идти по Его повелению и прямо к Нему. И тогда не бойся, если придется поставить ноги на то, что, по-видимому, не может поддержать их, где нет, как кажется, почвы.

Придется вступить на неверный путь, ходить по воде, по волнам подвижным, над бездной, готовой поглотить нас. Это испытали многие; они знают, что значит вступать по слезным водам, не ведая, куда идешь. Не смотри вниз, не смотри на шаткую, колеблющуюся почву, а взирай на Начальника и Совершителя веры Иисуса.

Какое блаженство после долгого пути по бурным волнам земным стать наконец твердо на "стеклянном море" (Откр. 15, 2) небесном! Чистая гладкая поверхность не омрачится отражением нашего образа, греховная тень не ляжет на безмятежные воды, ибо мы сами будем непорочны, на веки избавлены от греха.

"Иди!" — говорит Иисус Петру. Не взывает ли к нам и ныне это же слово "Иди"? Оно взывает с каждой страницы Священного Писания, из уст прославленных святых, прежде всего, из уст Самого Христа. И даже если Он отнимает у нас лодку нашу, потому что мы за нее держались и не хотели ее оставить, чтобы идти к Нему, — пойдем за Ним.

Господи, Ты взываешь: "Иди!" Путь неясен, вода глубока, почва колеблется под ногами, но не могу устоять против Твоего призыва: иду, да исполнится Твоя воля и овладеет МНОЮ Твоя любовь!

Здоров ли ребенок? — Она сказала: Здоров
(4 Цар. 4, 26)

Этот ответ Сонамитянки, у которой только что умер единственный сын, поражает нас своею несообразностью, и мы недоумеваем, есть ли это выражение ее непоколебимой веры в пророка Елисея, или же горькая насмешка отчаяния при виде разбитых надежд?

Как бы то ни было, но и мы, верующие христиане, могли бы сказать то же самое, если бы, отводя наш взор от земных страданий и невзгод, чаще возносили его к небу, где найдем всегда утешение и успокоение.

Это не избавляет нас от земных страданий. Несправедливости и неправды людские продолжают существовать даже и тогда, когда мы можем сказать нашим врагам, как Иосиф сказал своим братьям: "Вот, вы умышляли против меня зло, но Бог обратил это в добро" (Быт. 50, 20).

Точно так же и горе, причиняемое нам различными испытаниями, продолжает быть горем и тогда, когда мы признаем, что оно послано свыше. Наши страдания не уменьшаются, а становятся полезнее для нашей души, когда мы твердо убеждены, что "любящим Бога, призванным по Его изволению, все содействует ко благу" (Рим. 8, 28).

Мы не должны отчаиваться даже и тогда, когда сердечная боль отнимает у нас всякую надежду, всякую силу: воля Божия и тогда совершается в нас, нередко против нашей собственной воли. Даже в ту минуту, когда мы, как Сонамитянка, видим перед собой лишь один бездыханный труп, жизнь, быть может, возвращается к нему без нашего ведома; Господь обращает наши слезы в удобрение внутренней нашей почвы, и горе наше превратится в радость, которую мы, быть может, вполне поймем и оценим лишь в загробной жизни.

Прекрасные слова глубокой мысли. Какое истинное утешение может дать Божий дар проповедника!

И сосуд развалился
(Иерем. 18, 4)

Возлюбленный брат или сестра, так ли это? Развалился ли сосуд — негоден он? Нет, он не выброшен вон руками Горшечника! Он держал сосуд в Своей руке, уж это одно должно нас утешить. В нашей немощи, в нашей скорби, в неизвестности, окружающей нас, все же мы все время находимся в руках Того, Кто ошибиться не может.

Всякий другой бросил бы развалившийся сосуд как ненужный, но Горшечник этого не сделает. У Него есть Свое, тайное назначение и для развалившегося сосуда — назначение любви и милосердия, которого он должен достигнуть. "Положись на Господа и надейся на Него" (Пс. 36, 7). Если ты как будто и никому не нужен, в Его глазах ты "куплен дорогой ценой" — ты Ему дорог! Оттого Он и трудится над тобою постоянно. Своею рукой, Своими путями тебя очищает, испытует, усовершенствует.

Мы не можем знать теперь Его намерения и Его цели относительно нас, но "Он опять сделал другой сосуд, какой Ему угодно было сделать" (Иерем. 18, 4). Сосуд упраздненный Он назначает для Своего употребления. Он наполнит его Своею славой для временной и для вечной жизни. Его божественный образ будет отражаться в этом сосуде навеки. Не дивны ли пути Его!

Бросимся же израненные, разбитые к Его ногам, прося Его исполнить над нами Свою святую волю, какова бы она ни была! В Его руках мы всегда будем в безопасности. Пусть бушуют над нами волны житейские, пусть свирепствуют бури и невзгоды. "Твердого духом Ты хранишь в совершенном мире, ибо на Тебя уповает он" (Ис. 26, 3). Да укрепит нас эта мысль в настоящем и в будущем.

Не обманывайтесь: худые сообщества развращают добрые нравы
(1 Кор. 15, 33)

Это изречение апостола Павла, повторяемое так часто, сделалось почти пословицей, и многие забыли о его происхождении. Уже в Ветхом Завете мы находим ту же мысль в притче Соломона. "Обращающийся с мудрыми будет мудр; а кто дружится с глупыми, развратится" (Притч. 13, 20).

Не всегда от нас зависит выбирать общество, в котором мы вращаемся. Иногда жизнь сводит нас с людьми против нашей воли, и, подобно Лоту, мы мучаемся зрелищем недостойных дел. Что делать, когда жизненные обстоятельства ставят молодежь в сообщество дурных товарищей? Юноша должен избегать не только разврата, но и легкомыслия. В свете часто все понятия и взгляды до того фальшивы, что молодежь, невольно подчиняясь им, незаметно даже для себя, изменяет постепенно своим высоким идеалам, своим благородным стремлениям. Она перестает возмущаться злом и уже не преклоняется перед добром так горячо, как бывало.

Дурным обществом можно также назвать дурные книги, которых, увы, так много в наше время. В них как бы изощряются рисовать зло в самых привлекательных красках и, приучая воображение ко всему дурному, оскверняют первобытную свежесть юношеского ума.

Есть еще одно дурное общество, которое преследует нас даже в одиночестве: это общество дурных мыслей, которыми дух зла искушает нас подобно тому, как он искушал Христа в пустыне. Я ненавижу этот внутренний голос, я его страшусь и не могу от него избавиться, я его гоню от себя всеми силами, а он все возвращается.

Боже, Ты, Который победил сатану, избавь и меня от зла! Защити меня Твоею любовью, укрепи Твоею силою, победи и уничтожь всю скверну души моей Твоею победою!

Вот, награда Его с Ним и воздаяние Его пред лицем Его
(Ис. 40, 10)

То же слово повторяется ясновидцем Иоанном в его Откровении, когда он слышал от Самого Господа: "Се, гряду скоро, и возмездие Мое со Мною, чтобы воздать каждому по делам его" (Откр. 22, 12).
Это обещание Господа есть ответ тем, кого вводят в заблуждение кажущиеся несправедливости на земле, где так часто зло как бы торжествует над добром.
Но мы знаем, что грядет Господь, — "и награда Его с Ним"; и есть у нас еще лучшие обещания. Предоставим Господу воздаяние за дела каждого. Он уже здесь, на земле, часто дает предвкушать его. Если бы мы могли проникнуть в тайники совести наших ближних, мы бы убедились, что Господь действительно воздает каждому по делам его.
В ту минуту, когда, по-видимому, мы беспечно предаемся "греховному наслаждению" (Евр. 11, 25), неопределенная и томительная тоска шевелится в глубине нашего сердца и предвещает нам о неизбежном наказании Божьем за наши дела. Это Господь приближается, и "воздаяние Его пред лицем Его".
И здесь, на земле, Господь дает иногда предвкушать вечное блаженство, и дает даром, не принимая ничего от нас взамен, как и даром, не за наши заслуги, ведет нас в Царствие Небесное.
Служба Господу приносит уже с собою награду, потому что, служа Ему, мы находим Его Самого.
Пусть смысл слов, сказанных отцем старшему сыну в евангельской притче, будет нам понятнее, чем ему: "Сын мой, ты всегда со мною, и все мое — твое" (Лк. 15, 31), ведь его награда была велика: не есть ли это высшее блаженство — быть всегда с ним?
Апостол Павел говорит: "Господь ищущим Его воздает". Да, Он дает Себя Самого тем, кто Его находит, "награда Его с Ним" (Евр. 11, 6), ибо Он Сам есть высшая награда наша.

Утешайте, утешайте народ Мой, говорит Господь
(Ис. 40, 1)

Как отрадно звучит слово утешения! Как прислушиваются к нему страдальцы! Как необходимо утешение в этом скорбном мире! В приведенных словах оно относится к пленникам. Много таких и в наше время: скитальцев, изнывающих на чужбине, далеко от родного крова и родной любви. Много пленников, которых сковало горе, сковал грех или нужда безысходная, томятся в своей беспомощности, бедности, порочности, безнадежности. И вот раздается Божественный глас: "Утешайте, утешайте народ Мой!"
Но какое же это утешение? Иные люди думают, что оно похоже на обыденное, человеческое утешение: пожалеть, поплакать со страдальцами, побыть около них в самую горькую минуту, вот и все. Но Божие утешение иное. Он участие и сострадание Свое проявляет тем, что разбивает оковы, освобождает душу, избавляет ее от греха, снимает с нее бремя и делает ее победительницей над скорбью и испытанием.
Утешение Божие имеет в себе силу, которая сокрушает по-видимому несокрушимое, но и восстанавливает развалины души и жизни. Никакой плен не устоит против всемогущих лучей этого утешения — самые яркие звезды его сияют в самой мрачной темнице, и нет ни одного пленника; в сердце которого не стучалась бы утешающая любовь Божия.