Форум
Почему 23 февраля – праздник мирового кагала, а не русский
С некоторых пор 23 февраля в «эрэфии» снова отмечается годовщина создания Красной Армии. Причём в«эрэфии» этот день объявлен государственным праздником и нерабочим днём, чего не было даже в прежней «эсэсэрии». Советские историки и партийные пропагандисты громко именовали это событие «днём первых побед Красной армии», «боевым рождением Красной Армии» – и как только ещё не называли! Они всегда умели из поражения сделать победу, уж этого у них не отнимешь! Поэтому 23 февраля стало «праздником Красной Армии» и в качестве такового отмечалось все годы советской власти, хотя на самом деле все эти годы в этот день отмечались не «победы», а позорное поражение и бегство с позиций советских частей. Власти стыдливо обозвали эту дату «Днём защитника Отечества». Однако никакие ужимки современных правителей РФ не могут скрыть печальной сути происходящего. Партийная номенклатура КПСС, сохранившая за собой политическую гегемонию и финансовую власть, пытается сохранить также основные традиции, догмы и мифы коммунистического режима, в том числе и главные большевицкие «праздники». [От автора: Мы пишем «большевицкий» , а не «большевистский» совершенно сознательно, ибо, по правилам русского языка, в отличие от правил «новояза» , производное от слова «большевик» – «большевицкий» , так же как от слова «мужик» – «мужицкий» . А вот по-немецки и идише (на языке хозяев Ульянова-Ленина и иже с ним) «большевик» именуется «Bolschewist» («большевист»), и поэтому производное от него – bolschewistisch «большевистский»].
Основанная 85 лет тому назад Красная Армия создавалась Лениным и Троцким, как известно, отнюдь не для «защиты Отечества», которого у пролетариев и коммунистов, по определению большевицких вождей, нет и быть не может, а как раз, наоборот – для уничтожения нашего Отечества и для безудержной международной экспансии ради победы пресловутой «мировой революции».
Красная Армия по самому существу своему была отнюдь не «Русской Национальной Армией», а интернациональной партийной «янычарской гвардией» большевицкой «партии национальной измены» – РКП(б)-ВКП(б)-КПСС – и мирового коммунистического Интернационала, равно как и СССР считался – по определению! – отнюдь не национальным государством населявших его народов, а «Отечеством пролетариев всего мира». Эта самая «Рабоче-крестьянская» Красная Армия в годы развязанной большевиками гражданской войны, используя безудержный и жесточайший террор, возведенный в государственный ранг так называемыми «Декретами», распяла на кресте наше многострадальное Отечество, надругалось над его Святынями и на долгие десятилетия «железной рукой» загнала русский народ в рабство. Вот почему для России Красная Армия изначально была и навсегда останется вражеской армией, армией поработителей и палачей.
По воле своих интернациональных правителей Красная Армия Совдепии, впоследствии сменившей вывеску на неприличную аббревиатуру «СССР», стала одним из инструментов развязывания второй мировой войны.
Отмечая ныне свой партийный праздник под вывеской «Дня защитников Отечества», вчерашние и нынешние коммунисты продолжают лицемерно глумиться над историческими традициями русского народа. К примеру, в 1932 году, к 120-й годовщине Бородинской битвы, по распоряжению Главнауки(!), Наркомпроса и Мособлисполкома под монумент Славы и гробницу Багратиона, заложили динамит и взорвали! В 1928 г. часовню с могилами Пересвета и Осляби и передали заводу Динамо и поставили туда компрессор – 550 лет Куликовской битвы, надо полагать, отметили. Надругались над прахом Ушакова, Александра Невского… Всё перечислить невозможно.
Но дело ведь не только в этом. Сама дата 23 февраля – абсолютно «дутая». По официальной советской коммунистической версии 23 февраля считался «Днём Красной Армии» потому, что в этот день революционные матросы под Псковом и Нарвой оказали героическое сопротивление войскам германских империалистов» (весьма туманная формулировка, не правда ли?). Иногда, впрочем, эту формулировку подавали в несколько более «расширенном» варианте: «В этот день вооружённые отряды питерских рабочих, Красной Гвардии и революционных матросов под Псковом и Нарвой остановили наступление войск германских империалистов на Петроград – колыбель революции». Но в обоих случаях формулировка оставалась предельно туманной – ни тебе карт театра военных действий, ни боевого расписания, ни численности войск, якобы участвовавших «в боях под Псковом и Нарвой» с той и с другой стороны, никаких данных о потерях «германских милитаристов» и свежеиспеченных «красноармейцев»… Короче – совсем ничего, одни голые лозунги. К тому же хорошо известно, что, несмотря на этот якобы оказанный им Красной Армией «героический отпор» пресловутые «германские империалисты», как ни в чём ни бывало, преспокойно продолжали своё наступление на «колыбель» организованной на их же деньги «русской» революции, пока перепуганные большевики не явились на «Брестское позорище» и безропотно заключили с «империалистами» похабный Брестский Мир. Что-то тут концы с концами явно не сходятся. Поневоле задаёшься вопросом – «что же было 23 февраля»?
Увы! Ни в германских, ни в советских военных документах и мемуарах не встречается ровным счётом никаких упоминаний о якобы имевшем место 23 февраля 1918 г. под Псковом и Нарвой «эпохальном событии». А что же там произошло в те дни в действительности?
Не кто иной, как сам Ульянов-Ленин в своей передовице в «Правде» 25 февраля 1918 г. по поводу позорной сдачи Нарвы красными без боя отмечал: «Эта неделя является для партии и всего советского народа горьким, обидным, тяжелым, но необходимым, полезным, благодетельным уроком». Далее Ленин (явно работая «на публику», т.е. стремясь выставить себя в выгодном свете в глазах сторонников «революционной войны»!) писал о «мучительно-позорном сообщении об отказе полков сохранять позиции, об отказе защищать даже нарвскую линию, о неисполнении приказа уничтожить всё и вся при отступлении, не говоря уже о бегстве, хаосе, близорукости, беспомощности и разгильдяйстве». Германцы повсеместно останавливались сами, достигнув заданных рубежей, а из Берлина ещё и одергивали самых горячих генералов, чтобы они не вздумали продолжать движение своих войск на революционный Петроград. Потому что продолжение германского наступления на Петроград неминуемо привело бы к падению большевицкого режима. А свержение антирусской власти большевиков над Россией никогда не входило в планы Германского Генерального Штаба. Не для того расчётливые германцы пестовали и финансировали большевиков, не для того везли их через пол-Европы в «пломбированном вагоне»! Как сказал один из немецких офицеров генералу М.К. Дитерихсу: «Если б мы только могли, мы бы вам и чуму привили»! Никакое другое правительство, кроме большевицкого, не предпочло бы сохранение своей власти – любой ценой! – защите национальных интересов, и такого похабного мира не заключило бы. Да и Ленину, который не вернул ещё немцам затраченные на революцию германские денежки (да и возвращать не собирался!), беспрепятственное продвижение германцев и совершенно очевидная беспомощность красногвардейцев были весьма на руку – многие пламенные сторонники «революционной войны во что бы то ни стало» из числа оппозиции сразу потеряли почву под ногами и в испуге прикусили язычки. Так что на самом деле 23 февраля стало не днём «боевой славы», а днём величайшего национального позора для России.
В этот день был действительно подписан декрет о создании регулярной Красной Армии – но лишь из-за того, что «красная гвардия» доказала свою абсолютную небоеспособность. А большевицкий Совнарком в этот же день, 23 февраля 1918 г. по новому стилю, провозгласил по радио свое согласие на все условия капитуляции, продиктованные торжествующей «германской военщиной». Скорее всего, Ленина и большевицкую верхушку вполне устраивали оба возможных сценария развития событий. Если бы вдруг случилось чудо и красногвардейцы оказались в состоянии оказать германцам реальное сопротивление, большевики оказались бы в выигрыше (ведь «победителей не судят»!) и смогли бы избавиться от своих прежних обязательств перед «центральными державами» (да ещё и прикарманить вдобавок германские денежки). А случись то, что случилось – пойти на унизительный мир с честными глазами, как «жертвы империалистической агрессии», избавившись от обвинений в предательстве и сговоре с заклятым национальным, а главное – «классовым» врагом!
И вот, 3 марта 1918 г. был заключён похабный Брестский мир, по которому Россия лишилась Финляндии, Польши, Литвы, Латвии, Эстонии, Украины, Крыма, Закавказья, Карса, Ардагана и Батума, армии и флота[01]. Оккупированные германцами области России и Белоруссии оставались у немцев до конца войны и выполнения Советами всех условий похабного Брестского мира. Советское правительство обязывалось прекратить революционную пропаганду в Центральных державах и союзных им государствах, образованных на территории Российской империи, а также прекращало войну с «Украинской народной республикой» и заключало с ней мир. На Россию была наложена контрибуция в 6 миллиардов рейхсмарок золотом. Сверх того, большевики обязались уплатить немцам компенсацию в 500 миллионов золотых рублей «за убытки, понесенные немцами в ходе революции в России» (немцами же вызванной и профинансированной!). После вывода остатков деморализованных русских войск и большевицких банд с уступленных Германии территорий туда сразу же были направлены германские части. 5 марта, через два дня после подписания позорного Брестского мира, 23 германских батальона во главе с генералом графом Рюдигером фон дер Гольцем высадились на мысе Ханко (Гангут) и помогли финским белым бывшего царского генерала Маннергейма[02] разгромить местную «власть советов», опиравшуюся на штыки финской «Красной гвардии» и части советских большевиков, после Бреста бросивших своих финских «братьев по классу» на произвол судьбы. В целях окончательного закрепления германского протектората над Финляндией, последняя была объявлена монархией с кузеном кайзера Вильгельма, принцем Фридрихом-Карлом Гессенским, в качестве короля.
На Украину вошли войска германского генерал-фельдмаршала фон Эйхгорна для обеспечения вывоза оттуда в Германию 600 миллионов пудов зерна (1 пуд равнялся 16,38 кг), 2,75 миллионов пудов мяса, да вдобавок ежемесячно 37,5 миллионов пудов железной руды и многого другого. В Грузию вступил германский экспедиционный корпус Кресса фон Крессенштейна – для охраны грузинской нефти и руды, которые отныне должны были удовлетворять потребности Германской империи. Грузинские социал-демократы (меньшевики), известные в российской Думе, как самые пламенные враги «царского деспотизма» вкупе с «великорусским шовинизмом» и как беззаветные борцы за «свободное самоопределение народов», в пароксизме благодарности наградили весь состав германского экспедиционного корпуса Орденом Царицы Тамары.
России был навязан кабальный торговый договор. Она лишилась миллиона квадратных километров своей территории, щедро политой кровью и удобренной костями многих поколений русских людей, территории с более чем 46 миллионами населения. Большевики отдали «центральным державам» почти все русские нефтяные месторождения, 90% всех угольных месторождений, 54% промышленных предприятий и богатейшие земледельческие районы. Германии и Австро-Венгрии достались колоссальные запасы вооружения, боеприпасов и военного имущества, захваченные в прифронтовой полосе. Оседланная большевиками Россия попала в полную экономическую зависимость от Германии, превратившись в сырьевой придаток и базу снабжения «центральных держав», обеспечив им возможность продолжать войну против Антанты. По условиям Брестского мира «центральным державам» возвращались также 2 миллиона пленных, что позволяло им восполнить боевые потери, понесенные в ходе войны. Впрочем, далеко не все из этих миллионов военнопленных стремились вернуться в мясорубку мировой войны, а поскольку после Бреста дома уже никто не смог бы бросить им упрёк в предательстве, многие из германских и австро-венгерских военнопленных (например Иосип Броз Тито – будущий коммунистический диктатор Югославии) начали вступать в «союзную» их странам «интернациональную» Красную Армию, в органы ВЧК и советской власти. Естественно, они являлись по отношению к русскому народу, в лучшем случае им совершенно чуждому, а чаще всего – ненавистному им (четыре года окопной войны против русских и пребывания в русском плену, естественно, никак не способствовали появлению или усилению любви этих немецких и мадьярских «интернационалистов» к России и русским!), идеальными карателями, особенно если учесть, что искали подобные лазейки далеко не лучшие представители своих народов. Некоторые из них при этом и впрямь заражались большевицкими идеями, другие же оставались простыми наёмниками, «ландскнехтами революции», по выражению Троцкого. Уже 21 февраля 1918 г. сотни выпущенных на свободу немецких военнопленных по призыву советского правительства «Социалистическое отечество в опасности!» вступили в новоиспеченную Красную Армию. Уже 26 января был сформирован первый немецкий Добровольческий отряд Красной Армии, немедленно отправленный…отнюдь не на Запад, защищать «отечество пролетариев всего мира» от «наглой агрессии германского милитаризма», а… на Восток, против русского и православного казачьего атамана Дутова! Впрочем, через год германским добровольцам в составе белой Русской Западной Армии генерала князя Авалова (Бермондта) довелось скрестить штыки со своими «густо покрасневшими» соотечественниками из «Революционного матросского полка имени Карла Либкнехта» и на Западе, в Прибалтике. Однако подобное было скорее исключением, чем правилом. Искушённые маккиавеллисты, большевики проявляли в таких делах максимум осторожности и посылали насильно мобилизованных ими донских казаков против поляков, а «красных поляков» - на расказачивание, ижорских мужиков – покорять Туркестан, а «красных башкир» – под Питер, против Юденича. Так или иначе, но в последующие недели большевики сформировали из германских военнопленных многочисленные отряды в Москве, Казани, Курске, Ташкенте, Самаре, Омске, Томске и в других городах. Германские «интернационалисты» сражались против русских патриотов в войсках Фрунзе, Чапаева, Блюхера и Буденного на всех фронтах гражданской войны, «плечом к плечу со своими братьями по классу» местного разлива. Среди этих «интернационалистов» особо «отличился», между прочим, и бывший германский военнопленный Роланд Фрейслер, вступивший в Красной армии в ВКП(б), затем комиссаривший на Украине, служивший в ГПУ, потом по линии Коминтерна вернувшийся в Германию готовить революцию и там, но в одночасье… перешедший в гитлеровскую НСДАП, ставший Президентом нацистского «Народного трибунала» (осудившего на смерть германских офицеров и генералов, участвовавших в заговоре против Гитлера в 1944 г.) и убитый американской бомбой во время налёта союзнической авиации на Берлин. За годы гражданской войны через большевицкие РККА и ЧК прошло не менее 300 000 подобных «интернационалистов», плюс 40 000 китайских наёмников (которых ещё царское правительство подряжало на тыловые работы, а большевики за высокую плату привлекли на службу). Большевицкими наёмниками стало также немало эстонцев и «красных» латышских стрелков, которые не могли вернуться на оккупированную германцами родину. Поэтому латышские полки не разложились и не разбежались, подобно другим российским частям, а согласились служить большевицкому режиму за золото. Любопытно, что после взятия Перекопа, последнего оплота Русской армии генерала барона Врангеля в Крыму в 1920 г., хор «красных» латышских стрелков пел отнюдь не «Интернационал», а латышский гимн « Dievs sveti Latviju » ( «Боже, благослови Латвию» ) ! Так что костяком и наиболее боеспособными частями формирующейся «Рабоче-крестьянской Красной Армии» стали отнюдь не представители патриотических сил России.
В Российской Империи главным праздником Христолюбивого Русского Воинства всегда почитался День Святого Великомученика и Победоносца Георгия (9 декабря по новому стилю). Этот день являлся также Орденским праздником храбрейших русских воинов – Георгиевских кавалеров, и основным Праздником Российской Державы. 9 декабря весь российский народ во главе со своим Державным - Вождем Государем Императором – чествовал своих Героев – подлинных Защитников Отечества. В условиях большевицкого порабощения России Праздник Защитников Отечества не мог, естественно, открыто отмечаться. Однако в эмиграции Русские воины ежегодно праздновали и до сих пор отмечают его с большой торжественностью.
Нынешние властители нашей страны, выходцы из обкомов КПСС и ВЛКСМ, явно не желают никакого возрождения исторических традиций Российской Императорской Армии. Они не без основания боятся возрождения национального самосознания русского народа. Вот почему с таким поистине маниакальным упорством нам навязывают заплесневелые большевицкие традиции вроде празднования «дня Красной Армии».
Каждый Российский Воин, где бы он сейчас ни находился и куда бы его ни забросила судьба, должен решить для себя наконец, кто он – наследник РККА, созданной палачами нашей Родины, большевицким интернациональным сбродом, или наследник Исторической России, духовный наследник и соратник Святых Благоверных Князей Александра Невского и Дмитрия Донского, Святого Праведного воина адмирала Феодора Ушакова, князя Пожарского, Козьмы Минина, Императора Петра Великого, генералиссимуса Суворова, фельдмаршала Кутузова, адмиралов Нахимова, Макарова и Колчака, авиаторов Нестерова, Сикорского и Ткачева, генералов Келлера и Маркова, Корнилова и Врангеля, Деникина и Дроздовского, Туркула и Каппеля и многих истинных Героев, истинных Защитников нашей Державы, а не слуг и наёмников «мировой Закулисы»!
Вольфганг Акунов
Сноски
01. Русский патриот адмирал Щастный, вопреки приказам большевицкой клики, отказался сдать Балтийский флот немцам и увел его в Кронштадт, за что и был…расстрелян как «изменнник»(!) и «контрреволюционер» по личному распоряжению Троцкого.
02. Генерал-адъютант барон Карл-Густав Эмиль Маннергейм, швед – уроженец русской Финляндии – принадлежал к числу немногих верных слуг Царя-мученика Николая II . В день отречения Императора от Престола Маннергейм командовал кавалерийской дивизией на Румынском фронте. Подобно генералам графу Келлеру и хану Нахичеванскому, Маннергейм отказался присягнуть Временному правительству. Сразу же после февральского переворота Маннергейм потребовал от других русских военачальников (в том числе от будущих вождей Белого движения) восстать против узурпаторов-предателей Отечества. Но военачальники колебались…до 1918 г., когда в Великом княжестве Финляндском под предводительством барона Маннергейма была разгромлена красная гвардия (именно в Финляндии противостоявшие красным отряды добровольцев впервые получили название «Белая гвардия»). До сих пор в хельсинкском доме-музее Маннергейма экскурсовод, показывая посетителям ордена «отца финского государства», говорит об особом благоговении, испытывавшемся тем в отношении ордена Святого Георгия I V степени, которым Маннергейма наградил последний русский Император: Маршал любил повторять, что этот орден – выше всех остальных (хотя орденов у маршала было более сотни!). С самого начала Гражданской войны и по самый день смерти Маннергейма на его рабочем столе в военной Ставке стояла фотография Царя-мученика Николая II , подаренная и подписанная самим Государем, являвшимся, как Великий Князь Финляндский, высшим авторитетом в глазах барона. Спасение Финляндии в трех смертельных схватках с большевизмом – в 1918, 1939-40 и 1941-44 гг. – несомненно, объясняется небесным заступничеством Святого Благоверного Царя-Мученика, от безбожных большевиков убиенного.
С некоторых пор 23 февраля в «эрэфии» снова отмечается годовщина создания Красной Армии. Причём в«эрэфии» этот день объявлен государственным праздником и нерабочим днём, чего не было даже в прежней «эсэсэрии». Советские историки и партийные пропагандисты громко именовали это событие «днём первых побед Красной армии», «боевым рождением Красной Армии» – и как только ещё не называли! Они всегда умели из поражения сделать победу, уж этого у них не отнимешь! Поэтому 23 февраля стало «праздником Красной Армии» и в качестве такового отмечалось все годы советской власти, хотя на самом деле все эти годы в этот день отмечались не «победы», а позорное поражение и бегство с позиций советских частей. Власти стыдливо обозвали эту дату «Днём защитника Отечества». Однако никакие ужимки современных правителей РФ не могут скрыть печальной сути происходящего. Партийная номенклатура КПСС, сохранившая за собой политическую гегемонию и финансовую власть, пытается сохранить также основные традиции, догмы и мифы коммунистического режима, в том числе и главные большевицкие «праздники». [От автора: Мы пишем «большевицкий» , а не «большевистский» совершенно сознательно, ибо, по правилам русского языка, в отличие от правил «новояза» , производное от слова «большевик» – «большевицкий» , так же как от слова «мужик» – «мужицкий» . А вот по-немецки и идише (на языке хозяев Ульянова-Ленина и иже с ним) «большевик» именуется «Bolschewist» («большевист»), и поэтому производное от него – bolschewistisch «большевистский»].
Основанная 85 лет тому назад Красная Армия создавалась Лениным и Троцким, как известно, отнюдь не для «защиты Отечества», которого у пролетариев и коммунистов, по определению большевицких вождей, нет и быть не может, а как раз, наоборот – для уничтожения нашего Отечества и для безудержной международной экспансии ради победы пресловутой «мировой революции».
Красная Армия по самому существу своему была отнюдь не «Русской Национальной Армией», а интернациональной партийной «янычарской гвардией» большевицкой «партии национальной измены» – РКП(б)-ВКП(б)-КПСС – и мирового коммунистического Интернационала, равно как и СССР считался – по определению! – отнюдь не национальным государством населявших его народов, а «Отечеством пролетариев всего мира». Эта самая «Рабоче-крестьянская» Красная Армия в годы развязанной большевиками гражданской войны, используя безудержный и жесточайший террор, возведенный в государственный ранг так называемыми «Декретами», распяла на кресте наше многострадальное Отечество, надругалось над его Святынями и на долгие десятилетия «железной рукой» загнала русский народ в рабство. Вот почему для России Красная Армия изначально была и навсегда останется вражеской армией, армией поработителей и палачей.
По воле своих интернациональных правителей Красная Армия Совдепии, впоследствии сменившей вывеску на неприличную аббревиатуру «СССР», стала одним из инструментов развязывания второй мировой войны.
Отмечая ныне свой партийный праздник под вывеской «Дня защитников Отечества», вчерашние и нынешние коммунисты продолжают лицемерно глумиться над историческими традициями русского народа. К примеру, в 1932 году, к 120-й годовщине Бородинской битвы, по распоряжению Главнауки(!), Наркомпроса и Мособлисполкома под монумент Славы и гробницу Багратиона, заложили динамит и взорвали! В 1928 г. часовню с могилами Пересвета и Осляби и передали заводу Динамо и поставили туда компрессор – 550 лет Куликовской битвы, надо полагать, отметили. Надругались над прахом Ушакова, Александра Невского… Всё перечислить невозможно.
Но дело ведь не только в этом. Сама дата 23 февраля – абсолютно «дутая». По официальной советской коммунистической версии 23 февраля считался «Днём Красной Армии» потому, что в этот день революционные матросы под Псковом и Нарвой оказали героическое сопротивление войскам германских империалистов» (весьма туманная формулировка, не правда ли?). Иногда, впрочем, эту формулировку подавали в несколько более «расширенном» варианте: «В этот день вооружённые отряды питерских рабочих, Красной Гвардии и революционных матросов под Псковом и Нарвой остановили наступление войск германских империалистов на Петроград – колыбель революции». Но в обоих случаях формулировка оставалась предельно туманной – ни тебе карт театра военных действий, ни боевого расписания, ни численности войск, якобы участвовавших «в боях под Псковом и Нарвой» с той и с другой стороны, никаких данных о потерях «германских милитаристов» и свежеиспеченных «красноармейцев»… Короче – совсем ничего, одни голые лозунги. К тому же хорошо известно, что, несмотря на этот якобы оказанный им Красной Армией «героический отпор» пресловутые «германские империалисты», как ни в чём ни бывало, преспокойно продолжали своё наступление на «колыбель» организованной на их же деньги «русской» революции, пока перепуганные большевики не явились на «Брестское позорище» и безропотно заключили с «империалистами» похабный Брестский Мир. Что-то тут концы с концами явно не сходятся. Поневоле задаёшься вопросом – «что же было 23 февраля»?
Увы! Ни в германских, ни в советских военных документах и мемуарах не встречается ровным счётом никаких упоминаний о якобы имевшем место 23 февраля 1918 г. под Псковом и Нарвой «эпохальном событии». А что же там произошло в те дни в действительности?
Не кто иной, как сам Ульянов-Ленин в своей передовице в «Правде» 25 февраля 1918 г. по поводу позорной сдачи Нарвы красными без боя отмечал: «Эта неделя является для партии и всего советского народа горьким, обидным, тяжелым, но необходимым, полезным, благодетельным уроком». Далее Ленин (явно работая «на публику», т.е. стремясь выставить себя в выгодном свете в глазах сторонников «революционной войны»!) писал о «мучительно-позорном сообщении об отказе полков сохранять позиции, об отказе защищать даже нарвскую линию, о неисполнении приказа уничтожить всё и вся при отступлении, не говоря уже о бегстве, хаосе, близорукости, беспомощности и разгильдяйстве». Германцы повсеместно останавливались сами, достигнув заданных рубежей, а из Берлина ещё и одергивали самых горячих генералов, чтобы они не вздумали продолжать движение своих войск на революционный Петроград. Потому что продолжение германского наступления на Петроград неминуемо привело бы к падению большевицкого режима. А свержение антирусской власти большевиков над Россией никогда не входило в планы Германского Генерального Штаба. Не для того расчётливые германцы пестовали и финансировали большевиков, не для того везли их через пол-Европы в «пломбированном вагоне»! Как сказал один из немецких офицеров генералу М.К. Дитерихсу: «Если б мы только могли, мы бы вам и чуму привили»! Никакое другое правительство, кроме большевицкого, не предпочло бы сохранение своей власти – любой ценой! – защите национальных интересов, и такого похабного мира не заключило бы. Да и Ленину, который не вернул ещё немцам затраченные на революцию германские денежки (да и возвращать не собирался!), беспрепятственное продвижение германцев и совершенно очевидная беспомощность красногвардейцев были весьма на руку – многие пламенные сторонники «революционной войны во что бы то ни стало» из числа оппозиции сразу потеряли почву под ногами и в испуге прикусили язычки. Так что на самом деле 23 февраля стало не днём «боевой славы», а днём величайшего национального позора для России.
В этот день был действительно подписан декрет о создании регулярной Красной Армии – но лишь из-за того, что «красная гвардия» доказала свою абсолютную небоеспособность. А большевицкий Совнарком в этот же день, 23 февраля 1918 г. по новому стилю, провозгласил по радио свое согласие на все условия капитуляции, продиктованные торжествующей «германской военщиной». Скорее всего, Ленина и большевицкую верхушку вполне устраивали оба возможных сценария развития событий. Если бы вдруг случилось чудо и красногвардейцы оказались в состоянии оказать германцам реальное сопротивление, большевики оказались бы в выигрыше (ведь «победителей не судят»!) и смогли бы избавиться от своих прежних обязательств перед «центральными державами» (да ещё и прикарманить вдобавок германские денежки). А случись то, что случилось – пойти на унизительный мир с честными глазами, как «жертвы империалистической агрессии», избавившись от обвинений в предательстве и сговоре с заклятым национальным, а главное – «классовым» врагом!
И вот, 3 марта 1918 г. был заключён похабный Брестский мир, по которому Россия лишилась Финляндии, Польши, Литвы, Латвии, Эстонии, Украины, Крыма, Закавказья, Карса, Ардагана и Батума, армии и флота[01]. Оккупированные германцами области России и Белоруссии оставались у немцев до конца войны и выполнения Советами всех условий похабного Брестского мира. Советское правительство обязывалось прекратить революционную пропаганду в Центральных державах и союзных им государствах, образованных на территории Российской империи, а также прекращало войну с «Украинской народной республикой» и заключало с ней мир. На Россию была наложена контрибуция в 6 миллиардов рейхсмарок золотом. Сверх того, большевики обязались уплатить немцам компенсацию в 500 миллионов золотых рублей «за убытки, понесенные немцами в ходе революции в России» (немцами же вызванной и профинансированной!). После вывода остатков деморализованных русских войск и большевицких банд с уступленных Германии территорий туда сразу же были направлены германские части. 5 марта, через два дня после подписания позорного Брестского мира, 23 германских батальона во главе с генералом графом Рюдигером фон дер Гольцем высадились на мысе Ханко (Гангут) и помогли финским белым бывшего царского генерала Маннергейма[02] разгромить местную «власть советов», опиравшуюся на штыки финской «Красной гвардии» и части советских большевиков, после Бреста бросивших своих финских «братьев по классу» на произвол судьбы. В целях окончательного закрепления германского протектората над Финляндией, последняя была объявлена монархией с кузеном кайзера Вильгельма, принцем Фридрихом-Карлом Гессенским, в качестве короля.
На Украину вошли войска германского генерал-фельдмаршала фон Эйхгорна для обеспечения вывоза оттуда в Германию 600 миллионов пудов зерна (1 пуд равнялся 16,38 кг), 2,75 миллионов пудов мяса, да вдобавок ежемесячно 37,5 миллионов пудов железной руды и многого другого. В Грузию вступил германский экспедиционный корпус Кресса фон Крессенштейна – для охраны грузинской нефти и руды, которые отныне должны были удовлетворять потребности Германской империи. Грузинские социал-демократы (меньшевики), известные в российской Думе, как самые пламенные враги «царского деспотизма» вкупе с «великорусским шовинизмом» и как беззаветные борцы за «свободное самоопределение народов», в пароксизме благодарности наградили весь состав германского экспедиционного корпуса Орденом Царицы Тамары.
России был навязан кабальный торговый договор. Она лишилась миллиона квадратных километров своей территории, щедро политой кровью и удобренной костями многих поколений русских людей, территории с более чем 46 миллионами населения. Большевики отдали «центральным державам» почти все русские нефтяные месторождения, 90% всех угольных месторождений, 54% промышленных предприятий и богатейшие земледельческие районы. Германии и Австро-Венгрии достались колоссальные запасы вооружения, боеприпасов и военного имущества, захваченные в прифронтовой полосе. Оседланная большевиками Россия попала в полную экономическую зависимость от Германии, превратившись в сырьевой придаток и базу снабжения «центральных держав», обеспечив им возможность продолжать войну против Антанты. По условиям Брестского мира «центральным державам» возвращались также 2 миллиона пленных, что позволяло им восполнить боевые потери, понесенные в ходе войны. Впрочем, далеко не все из этих миллионов военнопленных стремились вернуться в мясорубку мировой войны, а поскольку после Бреста дома уже никто не смог бы бросить им упрёк в предательстве, многие из германских и австро-венгерских военнопленных (например Иосип Броз Тито – будущий коммунистический диктатор Югославии) начали вступать в «союзную» их странам «интернациональную» Красную Армию, в органы ВЧК и советской власти. Естественно, они являлись по отношению к русскому народу, в лучшем случае им совершенно чуждому, а чаще всего – ненавистному им (четыре года окопной войны против русских и пребывания в русском плену, естественно, никак не способствовали появлению или усилению любви этих немецких и мадьярских «интернационалистов» к России и русским!), идеальными карателями, особенно если учесть, что искали подобные лазейки далеко не лучшие представители своих народов. Некоторые из них при этом и впрямь заражались большевицкими идеями, другие же оставались простыми наёмниками, «ландскнехтами революции», по выражению Троцкого. Уже 21 февраля 1918 г. сотни выпущенных на свободу немецких военнопленных по призыву советского правительства «Социалистическое отечество в опасности!» вступили в новоиспеченную Красную Армию. Уже 26 января был сформирован первый немецкий Добровольческий отряд Красной Армии, немедленно отправленный…отнюдь не на Запад, защищать «отечество пролетариев всего мира» от «наглой агрессии германского милитаризма», а… на Восток, против русского и православного казачьего атамана Дутова! Впрочем, через год германским добровольцам в составе белой Русской Западной Армии генерала князя Авалова (Бермондта) довелось скрестить штыки со своими «густо покрасневшими» соотечественниками из «Революционного матросского полка имени Карла Либкнехта» и на Западе, в Прибалтике. Однако подобное было скорее исключением, чем правилом. Искушённые маккиавеллисты, большевики проявляли в таких делах максимум осторожности и посылали насильно мобилизованных ими донских казаков против поляков, а «красных поляков» - на расказачивание, ижорских мужиков – покорять Туркестан, а «красных башкир» – под Питер, против Юденича. Так или иначе, но в последующие недели большевики сформировали из германских военнопленных многочисленные отряды в Москве, Казани, Курске, Ташкенте, Самаре, Омске, Томске и в других городах. Германские «интернационалисты» сражались против русских патриотов в войсках Фрунзе, Чапаева, Блюхера и Буденного на всех фронтах гражданской войны, «плечом к плечу со своими братьями по классу» местного разлива. Среди этих «интернационалистов» особо «отличился», между прочим, и бывший германский военнопленный Роланд Фрейслер, вступивший в Красной армии в ВКП(б), затем комиссаривший на Украине, служивший в ГПУ, потом по линии Коминтерна вернувшийся в Германию готовить революцию и там, но в одночасье… перешедший в гитлеровскую НСДАП, ставший Президентом нацистского «Народного трибунала» (осудившего на смерть германских офицеров и генералов, участвовавших в заговоре против Гитлера в 1944 г.) и убитый американской бомбой во время налёта союзнической авиации на Берлин. За годы гражданской войны через большевицкие РККА и ЧК прошло не менее 300 000 подобных «интернационалистов», плюс 40 000 китайских наёмников (которых ещё царское правительство подряжало на тыловые работы, а большевики за высокую плату привлекли на службу). Большевицкими наёмниками стало также немало эстонцев и «красных» латышских стрелков, которые не могли вернуться на оккупированную германцами родину. Поэтому латышские полки не разложились и не разбежались, подобно другим российским частям, а согласились служить большевицкому режиму за золото. Любопытно, что после взятия Перекопа, последнего оплота Русской армии генерала барона Врангеля в Крыму в 1920 г., хор «красных» латышских стрелков пел отнюдь не «Интернационал», а латышский гимн « Dievs sveti Latviju » ( «Боже, благослови Латвию» ) ! Так что костяком и наиболее боеспособными частями формирующейся «Рабоче-крестьянской Красной Армии» стали отнюдь не представители патриотических сил России.
В Российской Империи главным праздником Христолюбивого Русского Воинства всегда почитался День Святого Великомученика и Победоносца Георгия (9 декабря по новому стилю). Этот день являлся также Орденским праздником храбрейших русских воинов – Георгиевских кавалеров, и основным Праздником Российской Державы. 9 декабря весь российский народ во главе со своим Державным - Вождем Государем Императором – чествовал своих Героев – подлинных Защитников Отечества. В условиях большевицкого порабощения России Праздник Защитников Отечества не мог, естественно, открыто отмечаться. Однако в эмиграции Русские воины ежегодно праздновали и до сих пор отмечают его с большой торжественностью.
Нынешние властители нашей страны, выходцы из обкомов КПСС и ВЛКСМ, явно не желают никакого возрождения исторических традиций Российской Императорской Армии. Они не без основания боятся возрождения национального самосознания русского народа. Вот почему с таким поистине маниакальным упорством нам навязывают заплесневелые большевицкие традиции вроде празднования «дня Красной Армии».
Каждый Российский Воин, где бы он сейчас ни находился и куда бы его ни забросила судьба, должен решить для себя наконец, кто он – наследник РККА, созданной палачами нашей Родины, большевицким интернациональным сбродом, или наследник Исторической России, духовный наследник и соратник Святых Благоверных Князей Александра Невского и Дмитрия Донского, Святого Праведного воина адмирала Феодора Ушакова, князя Пожарского, Козьмы Минина, Императора Петра Великого, генералиссимуса Суворова, фельдмаршала Кутузова, адмиралов Нахимова, Макарова и Колчака, авиаторов Нестерова, Сикорского и Ткачева, генералов Келлера и Маркова, Корнилова и Врангеля, Деникина и Дроздовского, Туркула и Каппеля и многих истинных Героев, истинных Защитников нашей Державы, а не слуг и наёмников «мировой Закулисы»!
Вольфганг Акунов
Сноски
01. Русский патриот адмирал Щастный, вопреки приказам большевицкой клики, отказался сдать Балтийский флот немцам и увел его в Кронштадт, за что и был…расстрелян как «изменнник»(!) и «контрреволюционер» по личному распоряжению Троцкого.
02. Генерал-адъютант барон Карл-Густав Эмиль Маннергейм, швед – уроженец русской Финляндии – принадлежал к числу немногих верных слуг Царя-мученика Николая II . В день отречения Императора от Престола Маннергейм командовал кавалерийской дивизией на Румынском фронте. Подобно генералам графу Келлеру и хану Нахичеванскому, Маннергейм отказался присягнуть Временному правительству. Сразу же после февральского переворота Маннергейм потребовал от других русских военачальников (в том числе от будущих вождей Белого движения) восстать против узурпаторов-предателей Отечества. Но военачальники колебались…до 1918 г., когда в Великом княжестве Финляндском под предводительством барона Маннергейма была разгромлена красная гвардия (именно в Финляндии противостоявшие красным отряды добровольцев впервые получили название «Белая гвардия»). До сих пор в хельсинкском доме-музее Маннергейма экскурсовод, показывая посетителям ордена «отца финского государства», говорит об особом благоговении, испытывавшемся тем в отношении ордена Святого Георгия I V степени, которым Маннергейма наградил последний русский Император: Маршал любил повторять, что этот орден – выше всех остальных (хотя орденов у маршала было более сотни!). С самого начала Гражданской войны и по самый день смерти Маннергейма на его рабочем столе в военной Ставке стояла фотография Царя-мученика Николая II , подаренная и подписанная самим Государем, являвшимся, как Великий Князь Финляндский, высшим авторитетом в глазах барона. Спасение Финляндии в трех смертельных схватках с большевизмом – в 1918, 1939-40 и 1941-44 гг. – несомненно, объясняется небесным заступничеством Святого Благоверного Царя-Мученика, от безбожных большевиков убиенного.
Последний раз редактировалось: noname (22.02.14 12:33), всего редактировалось 1 раз(а)
И чего за вонь тут устроили по поводу 23 февраля, Дня Советской Армии и Военно-Морского Флота, идите лесом любители фатальных дат и цифр.
