Форум
Знаете, в чем ваша проблема, русские? Вы разучились мечтать. А разучились мечтать вы потому, что не цените себя, не считаете себя достойными большего. Вы свыклись с мыслью, что вы всего лишь еще один из 666 народов Многонациональной Федерации, региональной державы типа большой Польши, с соответствующими притязаниями на величие: обломать Великую Бандерию, выбить выгодную газовую сделку с влиятельной Германией, пробежаться на задних лапках перед всесильным Вашингтоном. Ну, Крым еще урвать — Донбасс уже нельзя, вдруг «зарубежные партнеры» разозлятся. Страшно Польше разозлить «зарубежных партнеров» — что большой Польше, что маленькой. Да и внутренних партнеров, вроде всесильного Нарзана, злить страшно: обидится подгорный король, начнутся теракты, убийства, война. Поэтому Обама, конечно, чмо, и вообще «можем повторить», но вот Нарзан Петербыргович — уважаемый человек, и не надо нагнетать межнациональную напряженность. Это в Америке, где Трамп и пидарасы, One nation under God — одна нация под Богом и представляющим его Государством. А у нас в РФ наций много, и русская — не самая влиятельная из них.
Вашу новую национальную идею, русские, сформулировал Ельцин в известном адовом видеоролике начала 90-х, когда внучка спрашивает у него, есть ли в доме соус, кетчуп: «Какой соус? Какой кетчуп? Придумала тоже… Чай, сахар есть — уже хорошо, уже скажи спасибо». У вас прекрасное сельское хозяйство, русские. У вас до сих пор сохраняются целые отрасли высокотехнологической промышленности, от авиационных двигателей до атомных реакторов. У вас есть фундаментальная наука, мировая культура и одни из мощнейших вооруженных сил в мире. И при этом вы говорите униженное спасибо за чай-сахар, даже не пытаясь потребовать больше, что внутри страны, что снаружи. Не бьют, по ГУЛАГам массово не сажают, даже не расстреливают тысячами — уже достаточно, мы уже благодарны, средняя зарплата в 33 000 рублей (меньше, чем средняя зарплата в Китае), мягкий авторитаризм, нежное загнивание и умеренная идиотия (переходящая в вечерних выпусках новостей в неумеренную) — это всё, что мы требуем. Точнее, не требуем, а просим. Смиренно. Шепотом. Не дадут 33 тысячи — без малейшего ропота пойдем, как в 90-е, торговать турецкими дубленками и паленым спиртом «Рояль», благодаря власти за то, что дают заработать на плошку пальмового масла и кусочек соевой колбасы с перспективой за 10 лет накопить на первый взнос за конуру в покосившейся хрущевке. Ну и, само собой, на китайский телевизор, из которого вечером расскажут, что в рамках признания особой цивилизационной миссии РФ уважаемые зарубежные партнеры окропили нашего президента апельсиновых соком из специальных нано-шлангов, искусно встроенных на уровне ширинки (пятая колонна будет врать, что это называется «обоссали», но это злонамеренная ложь, чтобы по итогу дьявольских манипуляций отобрать у вас пальмовый сыр и соевую колбасу, а также хрущобную конуру, в которой поселятся… не знаю, кто там может захотеть поселиться. Судя по кадрам из Германии, у них даже сирийские беженцы лучше живут — причем бесплатно). Это ведь то, ради чего рожден человек: 33 тысячи рублей, пальма, соя, дешевый алкоголь, пятничная лезгинка во дворе, георгиевская ленточка в мае, кислые абхазские мандарины в январе, облезлые стены государственного роддома в начале жизни, дешевый сосновый гроб и затопленная водой яма — в конце (опционально — почетный похоронный салют чеченско-таджикских разборок, но то обрывки жизни существ другого уровня разумения, которые мечтают не о сое и «Ладе», но о «Белуге» и «Бентли», куда вам до них).
Знаете, русские, я в своей жизни встречал несколько очень талантливых людей, когда вот буквально строчку прочтешь — и ясно, что человек рожден складывать слова в предложения, что это прирожденные текстовые животные, Майки Тайсоны от литературы. Но знаете, в чем была их проблема? Они не верили в себя. Я долго, нудно уговаривал их написать хоть статью, «Чувак, посмотри на себя, ты же гений, ты был рожден для этого, садись и пиши!», а они все мялись, маялись и явно считали, что недостойны заниматься публицистикой или литературой. Кургинян или какая-нибудь Дарья Донцова — да, а мы-то чего, по стеночке, по стеночке, передайте мне мой пальмовый сыр, пожалуйста. Им не хватало решительности. Им не хватало веры в себя. Им не хватало мечты. И когда я пытался их воодушевить, они воспринимали похвалы и восторги как какое-то изощренное издевательство, ядовитую иронию, потому что не чувствовали за собой права писать, права творить, права менять мир, несмотря на весь данный им от рождения талант.
И знаете, что с ними стало? Ничего. Они исчезли. Затерялись. Выцвели, как старая фотография на солнце. Они стали никем, потому что сколько бы у тебя ни было таланта, но если тебя не одушевляет порыв, мечта и желание, то весь таящийся в тебе гений бесполезен.
Вы, русские, такие же. Как народ, вы безумно талантливы, но вы не верите в себя, не верите в свое право на лучшую жизнь, не верите в свое право самим решать свою судьбу, не верите в свое право на свободу и достоинство, на процветание и счастье, на мощь и уважение, на самореализацию и величие. Вы не верите, что вам принадлежит Россия и всё, что в ней — от нефти и алмазов до государственных институтов и ядерных ракет. Вы не верите, что имеете право мечтать, а затем делать всё для воплощения своих мечтаний. Вы не верите, что ваше место в небоскребах, а не в лачугах, вы не верите, что рождены для свободы, богатства и величия, а не для хамства, унижения и прозябания. Вы готовы твердить про «Россия поднимается с колен», когда ваши доходы падают и ваши права урезаются, вы готовы бубнить «дали пососать пиндосам», прекрасно зная, что лично вам дают пососать даже не пиндосы, даже не чеченцы, а самая обычная управляющая компания ЖКХ, с каждым месяцем присылающая все более возмутительные счета за коммунальные услуги. Вам дают пососать школьные завучи, дважды — сначала когда вы униженно их просите за своего ребенка (особенно если школа хорошая и не по району), а затем — когда они подделывают результаты «выборов», с которыми вы соглашаетесь, потому что «Вася, не связывайся, тебе что, больше всех надо?». Вам дают пососать таджикские дворники, плюющие вам вслед, вам дают пососать почтовые служащие — «Мужчина, не видите, у нас обед!», вам дает пососать семья кавказских мигрантов на лестничной клетке со своей дикой полуночной музыкой, а участковый милиционер может дать вам пососать в самом буквальном физиологическом смысле, и вы пососете, и еще будете рады, что легко отделались, потому что в милиции могли вообще насмерть забить (сколько там в год случается внезапных сердечных приступов у задержанных по пустяковым поводам в УВД?). Ну а уж сколько раз вам дает пососать начальник, выплачивающий и без того скромную вашу зарплату в конверте (поди, попробуй пожаловаться!), тут и обыгравший Каспарова суперкомпьютер Deep Blue не сможет подсчитать.
И вы это все принимаете. И чтобы не было совсем уж больно, говорите: «Зато Обама…» — но у Обамы все хорошо, Обама может послать к вам отряд SEALS, которые выследят и убьют вас как бен Ладена, и даже международного скандала не будет, вы просто станете одним из десятков тысяч человек, бесследно пропадающих в РФ каждый год, еще один «висяк», которым никто не будет заниматься (если вообще вашу пропажу зарегистрируют в полиции — «Женщина, не поднимайте панику, может, он на заработки уехал, еще объявится. Или из семьи ушел — откуда вы знаете, что у него не было любовницы?»). И всё это и многое другое с вами можно сделать, потому что вы не чувствуете за собой права требовать. Настаивать. Связываться. Мечтать. Потому что вы не «тот, кому больше всех надо», не гражданин, не член нации, не голос избирателя. Вы — молчание избирателя. Точнее, молчание неизбирателя. Готового только подтявкивать, если по телевизору власти объявили сезон охоты на очередную дозволенную цель, как мелкая собачонка трепать очередную сброшенную сверху тряпичную куклу. Или поддерживать очередной хитрый план гениального многонационального лидера, потому что вам что, больше всех надо — выяснять, какие там у него на самом деле планы? Вам не надо. Сахар, чай есть — уже хорошо, уже спасибо великому Путину.
И это при том, что вы по своей природе — mean lean killing machine. Вас с детства воспитывают на рассказах о героях, которые прыгали на амбразуры ДОТов, и других героях, которые брали вилы, краюху хлеба и уходили в лес партизанить, и 13-летних детях, вытачивавших снаряды, подставив два ящика, потому что ростом не доставали до станков, и чудовищных многомесячных битвах в разрушенных городах с подвалами, заваленными изуродованными в рукопашных схватках трупами, и на фотографиях прадедов с наградами за храбрость в бою, и на уважении к ветеранам, которые оказались из тех, кому «больше всех надо», кто решил «связаться», кто, покрошив в пальцах остывшие угли сожженной врагами родной хаты, взял топор и пошел рубить мразь. И даже образ женщины в вашей культуре — это не гемютная «хранительница очага» с томными воловьими глазами, но богиня мести, застывшая в припадке ненависти Родина-мать, с плохо скрытым презрением спрашивающая: «Сын, почему ты еще не пошел и не убил их всех?». А экономическое развитие в вашей культуре — это средство, чтобы выпустить как можно больше орудий войны, чтобы убить их всех и не оставить никого. А лучший лидер — беспощадный, забрызганной чужой и вашей кровью бог войны, не щадящий никого, не оставляющий никого, убивающий их всех. «Мразь рубят — ошметки мяса летят!» — говорите вы, и возвращаетесь обратно в свою конуру, к соевой колбасе, пальмовому сыру и всемогущему завучу.
Почему? Потому что вы не чувствуете за собой права включать эти великие и страшные культурные коды без санкции верховной власти, без позволения государства. Власть позволила — и лейтенант вызывает огонь артиллерии на себя, и песчаные барханы разлетаются огнем и сталью, и страшные «террористы» воют, как побитые собаки. Власть не позволила — и Нарзан Петербыргович вытирает сапоги о честь русского офицерского мундира, и не только военные — все общество стоит по стойке «смирно», потому что «Вась, не связывайся, тебе что, больше всех надо, многонациональному лидеру виднее. Да и, упаси боже, прогневаешь нарзанов, а они народ страшный — торговые центры держат, три тысячи вооруженных боевиков имеют. Куда вам, 120 000 000, против такой силищи-то?»
И действительно, никуда. Никуда до тех пор, пока вы, русские, не признаете сами за собой право на мечту о лучшей участи. До тех пор, пока вы, русские, не поймете, что самоценны сами по себе, вне зависимости от того, дал Верховный Главнокомандующий приказ или же не давал никаких приказов. До тех пор, пока вы внутренне не признаете за собой право на права и право за эти права бороться. До тех пор, пока вы не скажете: «Мои прадеды горели в танках не для того, чтобы мы хуже китайцев жили». До тех пор, пока вы не провозгласите: «Я заслуживаю большего. Моя семья заслуживает большего. Мой народ заслуживает большего». До тех пор, пока вы не заявите: «Мне не нужны виртуальные пососы от Обамы, мне нужно реально снижение квартплаты, реальная остановка роста цен, реальное улучшение моей реальной жизни, реальная возможность влиять на действия власти на всех уровнях, от участкового до президента, реальные реформы, которые дадут шанс на лучшее будущее для меня, моих детей и моего народа. И я готов за это лучшее будущее бороться, готов связываться, готов нарываться, готов быть тем, кому больше всех надо. Потому что я не винтик, не щепка, не „молчаливое большинство“ и даже не „среднестатистический россиянин“.
Я — человек. Русский человек. И у меня есть мечта».
Вашу новую национальную идею, русские, сформулировал Ельцин в известном адовом видеоролике начала 90-х, когда внучка спрашивает у него, есть ли в доме соус, кетчуп: «Какой соус? Какой кетчуп? Придумала тоже… Чай, сахар есть — уже хорошо, уже скажи спасибо». У вас прекрасное сельское хозяйство, русские. У вас до сих пор сохраняются целые отрасли высокотехнологической промышленности, от авиационных двигателей до атомных реакторов. У вас есть фундаментальная наука, мировая культура и одни из мощнейших вооруженных сил в мире. И при этом вы говорите униженное спасибо за чай-сахар, даже не пытаясь потребовать больше, что внутри страны, что снаружи. Не бьют, по ГУЛАГам массово не сажают, даже не расстреливают тысячами — уже достаточно, мы уже благодарны, средняя зарплата в 33 000 рублей (меньше, чем средняя зарплата в Китае), мягкий авторитаризм, нежное загнивание и умеренная идиотия (переходящая в вечерних выпусках новостей в неумеренную) — это всё, что мы требуем. Точнее, не требуем, а просим. Смиренно. Шепотом. Не дадут 33 тысячи — без малейшего ропота пойдем, как в 90-е, торговать турецкими дубленками и паленым спиртом «Рояль», благодаря власти за то, что дают заработать на плошку пальмового масла и кусочек соевой колбасы с перспективой за 10 лет накопить на первый взнос за конуру в покосившейся хрущевке. Ну и, само собой, на китайский телевизор, из которого вечером расскажут, что в рамках признания особой цивилизационной миссии РФ уважаемые зарубежные партнеры окропили нашего президента апельсиновых соком из специальных нано-шлангов, искусно встроенных на уровне ширинки (пятая колонна будет врать, что это называется «обоссали», но это злонамеренная ложь, чтобы по итогу дьявольских манипуляций отобрать у вас пальмовый сыр и соевую колбасу, а также хрущобную конуру, в которой поселятся… не знаю, кто там может захотеть поселиться. Судя по кадрам из Германии, у них даже сирийские беженцы лучше живут — причем бесплатно). Это ведь то, ради чего рожден человек: 33 тысячи рублей, пальма, соя, дешевый алкоголь, пятничная лезгинка во дворе, георгиевская ленточка в мае, кислые абхазские мандарины в январе, облезлые стены государственного роддома в начале жизни, дешевый сосновый гроб и затопленная водой яма — в конце (опционально — почетный похоронный салют чеченско-таджикских разборок, но то обрывки жизни существ другого уровня разумения, которые мечтают не о сое и «Ладе», но о «Белуге» и «Бентли», куда вам до них).
Знаете, русские, я в своей жизни встречал несколько очень талантливых людей, когда вот буквально строчку прочтешь — и ясно, что человек рожден складывать слова в предложения, что это прирожденные текстовые животные, Майки Тайсоны от литературы. Но знаете, в чем была их проблема? Они не верили в себя. Я долго, нудно уговаривал их написать хоть статью, «Чувак, посмотри на себя, ты же гений, ты был рожден для этого, садись и пиши!», а они все мялись, маялись и явно считали, что недостойны заниматься публицистикой или литературой. Кургинян или какая-нибудь Дарья Донцова — да, а мы-то чего, по стеночке, по стеночке, передайте мне мой пальмовый сыр, пожалуйста. Им не хватало решительности. Им не хватало веры в себя. Им не хватало мечты. И когда я пытался их воодушевить, они воспринимали похвалы и восторги как какое-то изощренное издевательство, ядовитую иронию, потому что не чувствовали за собой права писать, права творить, права менять мир, несмотря на весь данный им от рождения талант.
И знаете, что с ними стало? Ничего. Они исчезли. Затерялись. Выцвели, как старая фотография на солнце. Они стали никем, потому что сколько бы у тебя ни было таланта, но если тебя не одушевляет порыв, мечта и желание, то весь таящийся в тебе гений бесполезен.
Вы, русские, такие же. Как народ, вы безумно талантливы, но вы не верите в себя, не верите в свое право на лучшую жизнь, не верите в свое право самим решать свою судьбу, не верите в свое право на свободу и достоинство, на процветание и счастье, на мощь и уважение, на самореализацию и величие. Вы не верите, что вам принадлежит Россия и всё, что в ней — от нефти и алмазов до государственных институтов и ядерных ракет. Вы не верите, что имеете право мечтать, а затем делать всё для воплощения своих мечтаний. Вы не верите, что ваше место в небоскребах, а не в лачугах, вы не верите, что рождены для свободы, богатства и величия, а не для хамства, унижения и прозябания. Вы готовы твердить про «Россия поднимается с колен», когда ваши доходы падают и ваши права урезаются, вы готовы бубнить «дали пососать пиндосам», прекрасно зная, что лично вам дают пососать даже не пиндосы, даже не чеченцы, а самая обычная управляющая компания ЖКХ, с каждым месяцем присылающая все более возмутительные счета за коммунальные услуги. Вам дают пососать школьные завучи, дважды — сначала когда вы униженно их просите за своего ребенка (особенно если школа хорошая и не по району), а затем — когда они подделывают результаты «выборов», с которыми вы соглашаетесь, потому что «Вася, не связывайся, тебе что, больше всех надо?». Вам дают пососать таджикские дворники, плюющие вам вслед, вам дают пососать почтовые служащие — «Мужчина, не видите, у нас обед!», вам дает пососать семья кавказских мигрантов на лестничной клетке со своей дикой полуночной музыкой, а участковый милиционер может дать вам пососать в самом буквальном физиологическом смысле, и вы пососете, и еще будете рады, что легко отделались, потому что в милиции могли вообще насмерть забить (сколько там в год случается внезапных сердечных приступов у задержанных по пустяковым поводам в УВД?). Ну а уж сколько раз вам дает пососать начальник, выплачивающий и без того скромную вашу зарплату в конверте (поди, попробуй пожаловаться!), тут и обыгравший Каспарова суперкомпьютер Deep Blue не сможет подсчитать.
И вы это все принимаете. И чтобы не было совсем уж больно, говорите: «Зато Обама…» — но у Обамы все хорошо, Обама может послать к вам отряд SEALS, которые выследят и убьют вас как бен Ладена, и даже международного скандала не будет, вы просто станете одним из десятков тысяч человек, бесследно пропадающих в РФ каждый год, еще один «висяк», которым никто не будет заниматься (если вообще вашу пропажу зарегистрируют в полиции — «Женщина, не поднимайте панику, может, он на заработки уехал, еще объявится. Или из семьи ушел — откуда вы знаете, что у него не было любовницы?»). И всё это и многое другое с вами можно сделать, потому что вы не чувствуете за собой права требовать. Настаивать. Связываться. Мечтать. Потому что вы не «тот, кому больше всех надо», не гражданин, не член нации, не голос избирателя. Вы — молчание избирателя. Точнее, молчание неизбирателя. Готового только подтявкивать, если по телевизору власти объявили сезон охоты на очередную дозволенную цель, как мелкая собачонка трепать очередную сброшенную сверху тряпичную куклу. Или поддерживать очередной хитрый план гениального многонационального лидера, потому что вам что, больше всех надо — выяснять, какие там у него на самом деле планы? Вам не надо. Сахар, чай есть — уже хорошо, уже спасибо великому Путину.
И это при том, что вы по своей природе — mean lean killing machine. Вас с детства воспитывают на рассказах о героях, которые прыгали на амбразуры ДОТов, и других героях, которые брали вилы, краюху хлеба и уходили в лес партизанить, и 13-летних детях, вытачивавших снаряды, подставив два ящика, потому что ростом не доставали до станков, и чудовищных многомесячных битвах в разрушенных городах с подвалами, заваленными изуродованными в рукопашных схватках трупами, и на фотографиях прадедов с наградами за храбрость в бою, и на уважении к ветеранам, которые оказались из тех, кому «больше всех надо», кто решил «связаться», кто, покрошив в пальцах остывшие угли сожженной врагами родной хаты, взял топор и пошел рубить мразь. И даже образ женщины в вашей культуре — это не гемютная «хранительница очага» с томными воловьими глазами, но богиня мести, застывшая в припадке ненависти Родина-мать, с плохо скрытым презрением спрашивающая: «Сын, почему ты еще не пошел и не убил их всех?». А экономическое развитие в вашей культуре — это средство, чтобы выпустить как можно больше орудий войны, чтобы убить их всех и не оставить никого. А лучший лидер — беспощадный, забрызганной чужой и вашей кровью бог войны, не щадящий никого, не оставляющий никого, убивающий их всех. «Мразь рубят — ошметки мяса летят!» — говорите вы, и возвращаетесь обратно в свою конуру, к соевой колбасе, пальмовому сыру и всемогущему завучу.
Почему? Потому что вы не чувствуете за собой права включать эти великие и страшные культурные коды без санкции верховной власти, без позволения государства. Власть позволила — и лейтенант вызывает огонь артиллерии на себя, и песчаные барханы разлетаются огнем и сталью, и страшные «террористы» воют, как побитые собаки. Власть не позволила — и Нарзан Петербыргович вытирает сапоги о честь русского офицерского мундира, и не только военные — все общество стоит по стойке «смирно», потому что «Вась, не связывайся, тебе что, больше всех надо, многонациональному лидеру виднее. Да и, упаси боже, прогневаешь нарзанов, а они народ страшный — торговые центры держат, три тысячи вооруженных боевиков имеют. Куда вам, 120 000 000, против такой силищи-то?»
И действительно, никуда. Никуда до тех пор, пока вы, русские, не признаете сами за собой право на мечту о лучшей участи. До тех пор, пока вы, русские, не поймете, что самоценны сами по себе, вне зависимости от того, дал Верховный Главнокомандующий приказ или же не давал никаких приказов. До тех пор, пока вы внутренне не признаете за собой право на права и право за эти права бороться. До тех пор, пока вы не скажете: «Мои прадеды горели в танках не для того, чтобы мы хуже китайцев жили». До тех пор, пока вы не провозгласите: «Я заслуживаю большего. Моя семья заслуживает большего. Мой народ заслуживает большего». До тех пор, пока вы не заявите: «Мне не нужны виртуальные пососы от Обамы, мне нужно реально снижение квартплаты, реальная остановка роста цен, реальное улучшение моей реальной жизни, реальная возможность влиять на действия власти на всех уровнях, от участкового до президента, реальные реформы, которые дадут шанс на лучшее будущее для меня, моих детей и моего народа. И я готов за это лучшее будущее бороться, готов связываться, готов нарываться, готов быть тем, кому больше всех надо. Потому что я не винтик, не щепка, не „молчаливое большинство“ и даже не „среднестатистический россиянин“.
Я — человек. Русский человек. И у меня есть мечта».
