Форум
Преподобные Варлаам и Иоасаф. Роспись собора Рождества Богородицы Ферапонтова мон-ря. 1502-1503 гг.
Распространено мнение, что святой Иоасаф, царевич индийский, память которого совершается 19 ноября (ст. ст.) – это трансформированный образ Будды.
Ф.Г. Спасский. Русское литургическое творчество:
«Житие Варлаама и Иоасафа обращалось уже на Руси до митрополита Макария. (Гол. т. 2, 2 стр. 267: «Варлаама и Иоасафа Индийских книга»). Откуда оно пришло на Русь, каким путем добралось и где сочинено оно — это представляет собой отдельный и важный вопрос: не является ли эта книга передачей эпизода из жизни Будды? Кадл. стр. 75: «В настоящее время можно уже не сомневаться в происхождении царевича Иоасафа от Будды или его ученика Ясоды, из которых с последним сближает его и сходство имен». (В прим. ссылка на Веселовского, Ж. М. Н. П. 1877, 7). Вопрос стоит во всей его полноте перед учеными».
- Спойлер:
- Православная энциклопедия:
Варлаам и Иоасаф, преподобные (пам. 19 нояб.). О житии этих святых, а также отца И. царя Авенира повествует агиографическое соч., полное греч. название к-рого - «Повесть душеполезная (῾Ιστορία ψυχωφελής), из восточной Эфиопской страны, называемой Индией, в святой град Иерусалим принесенная Иоанном монахом, мужем честным и добродетельным, из монастыря святого Саввы». Это произведение, в научной лит-ре известное как «Повесть о Варлааме и Иоасафе», дошло в неск. версиях, различающихся между собой.
Сюжет «Повести»
Главный герой - царевич И., сын царя Авенира, язычника и гонителя христиан. При рождении царевича царский звездочет (в груз. версии - 55 халдеев) предсказал, что И. примет гонимую его отцом христ. веру. Царь, желая предотвратить предсказание, приказал выстроить отдельный дворец и поселить там царевича, дабы он не услышал ни одного слова о Христе и его учении. Став взрослым, юноша упросил отца отпускать его из дворца. Во время одной из прогулок И. по недосмотру слуг повстречал слепого и прокаженного, узнал о болезнях и увечьях и сильно опечалился. В др. раз И. встретил глубокого старца и узнал о смерти. Приобретенные царевичем знания привели к тому, что он разуверился в жизни, утратил ее смысл.
В то время в далекой пустыне подвизался мудрый отшельник В. (Балавар). Божиим откровением он узнал о страждущем в поисках истины юноше. Выйдя из пустыни Санаар (во 2-й груз. ред. Сарандиб - Цейлон; в 1-й груз. ред. страна Шолайти), В. под видом купца отправился в Индию и, прибыв в город, где находился дворец царевича, объявил, что привез с собой драгоценный камень, обладающий чудодейственными свойствами исцелять болезни. Приведенный к И., В. стал излагать ему христ. вероучение в виде притч (инд. происхождения, число их в разных версиях колеблется), а затем начал поучать его «от Святаго Евангелия и Святых Апостол» (эта «катехизическая» часть отсутствует в груз. версиях, по всей видимости, она заимствована из подлинных сочинений прп. Иоанна Дамаскина). Из наставлений В. юноша понял, что драгоценный камень есть вера во Христа, уверовал в Него и пожелал принять св. Крещение. Окрестив царевича, В. заповедал ему пост и молитву и отошел в пустыню. Царь, узнав, что его сын стал христианином, впал в гнев и скорбь. По совету одного из вельмож, царь устроил прение о вере между христианами и язычниками, на к-рое под видом В. явился маг и чародей Нахор. Он собирался признать себя побежденным и т. о. отвратить царевича от христианства. В тонком сне И. узнал об обмане и пригрозил Нахору лютой казнью, если тот окажется побежденным. Тогда Нахор произнес такую речь, что не только победил язычников, но и сам уверовал во Христа. Текст речи совпадает с «Апологией» Аристида (атрибутирована по сир. версии и представляет собой считавшийся утраченным греч. текст этого произведения раннехрист. апологетики). Нахор, подобно библейскому Валааму (Числ 22), произнес, сам того не желая, речь в защиту своих оппонентов, покаялся, принял Крещение и удалился в пустыню.
Царь пытался отвратить сына от христианства и др. средствами, в частности при помощи жен. красоты, но царевич преодолел все соблазны. По совету вельмож, Авенир выделил сыну половину царства. В описании системы управления царством автор «Повести» использует акростишные сентенции диакона Агапита (VI в.). Став царем, И. утвердил христианство в своей стране, отстроил заново церкви и, наконец, обратил ко Христу своего отца. Вскоре после Крещения царь Авенир преставился, И. оставил царство и ушел в пустыню на поиски своего учителя-старца. В течение 2 лет он странствовал по пустыне, терпя напасти и искушения, пока нашел пещеру преподобного, спасавшегося в безмолвии. Старец и юноша стали подвизаться вместе. Когда приблизилось время кончины В., он отслужил литургию, приобщился Св. Таин, причастил И. и отошел ко Господу. Старец подвизался в пустыне 70 лет из прожитых 100. И. остался в той же пещере, продолжая пустыннический подвиг. Он пробыл в пустыне 35 лет и отошел ко Господу, достигнув 60 лет.
Преемник И. по царству Варахия по указанию некоего отшельника нашел в пещере нетленные и благоуханные мощи обоих подвижников, перенес их в свое отечество и предал погребению в церкви, воздвигнутой И.
…
Авторство «Повести» остается предметом научных дискуссий. Традиция приписывает ее создание некоему мон. Иоанну из обители св. Саввы Освященного в Палестине, в котором на основании поздних приписок в греч. рукописях было принято видеть прп. Иоанна Дамаскина. Однако в наст. время веских аргументов для такого отождествления не имеется. Считается, что в основе романа лежат некие переработанные «буддийские» традиции, в частности, легенды о жизни царевича Сиддхартхи Гаутамы Шакьямуни - Будды (VI в. до Р. Х.; его первое полное жизнеописание, «Буддхачарита» Авагхоши, создано в I в. по Р. Х.). Согласно др. гипотезе, «Повесть» возникла независимо от инд. сказаний в Центр. Азии. Еще одна недавно сформулированная гипотеза исходит из сложного текстологического анализа и связывает сюжетную канву сочинения с историей распространения христианства в Нубии.
Исследование «Повести» к сер. ХХ в. зашло в тупик: объяснить все факты в рамках единой гипотезы не удавалось - слишком разнородный материал обнаружился в ее редакциях, мн. элементы составитель брал готовыми из др. источников. Но никто из исследователей не сомневается, что как целое она была создана одним автором.
Мнение о буддийском прототипе получило практически полное признание, когда Д. Жимаре предложил этимологию имен главных героев: инд. Bodhisattva через араб. Budhasf (Budisatif) и груз. Yudasif (Yiwasif) из-за смешения араб. b/y [/] и d/w [/] дало греч. и слав. Иоасаф. Араб. Bilawhar (Билавхар) через груз. Balahvar (Балавар) дало впосл. греч. Βαρλαάμ (Варлаам). Имя царя Авенира (греч. ᾿Αβεννήρ; груз. Абенес/Абенесер) восходит, видимо, к араб. Джунайсар (Van Esbroeck. 1992. P. 221). Однако буддийские легенды были не единственной основой прототипа «Повести». Автор использовал большое количество источников разного происхождения. Диегу ду Куту, впервые еще в 1612 г. заметивший параллелизм между рассказом о В. и И. и буддийскими текстами, считал, что именно последние испытали влияние христ. легенды.
Согласно всем версиям, действие легенды происходит в «Индии». Поскольку среди использованных в «Повести» источников много притч, для к-рых инд. происхождение устанавливается неоспоримо, ученые идентифицировали эту «Индию» с той, что находится на п-ове Индостан. В дальнейшем стали считать, что некое житие Будды является инд. прототипом «Повести», а отдельные реалии «Повести» восходят к буддийским легендам. Однако локализация места действия в Индии, родине Шакьямуни, неочевидна, в античности и средневековье «Индиями» часто называли и др. страны, прежде всего те, что расположены по берегам Красного м. А. П. Каждан считал, что в «Повести» «Индией» называется Эфиопия, М. ван Эсбрук усматривает в названии места действия в обеих груз. редакциях - «страна Шолайти» - следы названия местности, где родился Будда - Капилавасту (Van Esbroeck. 1992. P. 224). По мнению В. М. Лурье, локализация греч. текста более точно раскрывается как Нубия (доклад в Пушкинском Доме в дек. 2001). Эта концепция основана на интерпретации известий Иоанна Бикларского о принятии правосл. христианства в нубийском гос-ве Макурия в VI в. (на фоне монофизитских источников о крещении соседних Напаты и Алвы) и «Житий коптских патриархов» сер. VII в., а также нек-рых данных по археологии Нубии.
Есть ли еще примеры, когда православная агиография обнаруживает подобные параллели с нехристианской традицией?
