Форум
В 1917 году по целому ряду причин грохнулась Российская Империя. Несмотря на все претензии к Империи, надо признать, что в РИ были русская аристократия, русское купечество, русская интеллигенция, русские политические партии и клубы, русская пресса, русские общественные организации, а также русские государственные деятели, не боявшиеся прямо озвучивать права и интересы русского народа как высшее обоснование своей деятельности (Столыпин). Русская нация в Империи не успела дооформиться, русский национализм оказался слишком слаб и толерантен, но внутренняя политическая динамика там была совершенно однозначной: медленное структурирование огромного рыхлого государства в государство русское национальное. Пришедшая к власти банда международных террористов (современный аналог: захватил ИГИЛ Сирию…) не только физически уничтожила русскую элиту, не только 75 лет дурачила русское простонародье вздорными сказками про «всемирную республику трудящихся», но и попыталась вырастить «новую историческую общность — советский народ». То есть убив русских хозяев, правящий слой из евреев-кавказцев-азиатов-букетов кровей попытался создать еще и зомби-народ заместо русского (который даже в 300 млн Советском Союзе оставался обидным напоминанием, чья эта страна, чьи это леса, чьи это поля и чьи это дома) на основе химерической идеологии, мощного государственного аппарата и замечательной репрессивной машины. Помимо советского народа (в который усиленно превращали русских) всем остальным народам СССР советская власть оперативно строила национальные республики, национальные культуры, национальную промышленность, национальную интеллигенцию, национальную историю — все за русский счет, разумеется. В 1991 году нерусские национальные проекты были выпущены на свободу (т. н. «парад суверенитетов»), а русские остались в лабораторном гробу-камере, где над ними продолжили бесчеловечные эксперименты. Правда, так как наступила новая информационная эпоха, то бездвижный доселе русский народ начал немного себя вспоминать и подавать слабые признаки жизни. Кроме того, монолитный доселе правящий класс легализовавшихся красных ИГИЛовцев разделился на две враждующие фракции: чекистов и евреев.
Партия чекистов — это наследники силовой корпорации СССР (а местами — и прямо бывшие сотрудники КГБ), избавившиеся от партийного контроля. КГБ, напомню, было «карающей рукой Партии», а тут Партию распустили, и Рука, чисто как в «Твин Пиксе», зажила самостоятельной жизнью, началось «народное творчество». Творчество специфическое: во-первых, основной задачей КГБ было подавление русского национализма, и «русский национализм придумало ЦРУ, чтобы развалить наш прекрасный Союз» — это для каждого чекиста Аксиома, а во-вторых, саму корпорацию КГБ набирали из евреев-кавказцев (руководящие должности) и русских крестьян (рядовой состав) со всеми полагающимися крестьянам болячками: пьянство, воровство, антиинтеллектуализм и презрение к интеллектуалам, ненависть и одновременно зависть к Западу, а также фанатичная преданность родной советской власти. Почему преданность? Ну потому что люди-то не совсем дураки и понимают, что место занимают не по чину, и занимают исключительно потому, что советская власть их на это место назначила, а значит святое и родное советское государство — превыше всего.
В постсоветскую эпоху у чекистов появились еще и специфические признаки разложения: часть начала перебираться на Запад, скупая там фирмы, активы, недвижимость, часть начала подгребать под себя целые регионы РФ, превращаясь из стражей КПСС в неофеодалов, владетельных князей. В этом смысле я очень рекомендую прочесть историю войны ФСБ с ФСКН (она же «Дело Трех Китов») — это в чистом виде сюжет из рыцарских романов, когда обиженный князь идет походом на оскорбившего его графа, собирая войско «конно, людно и оружно», и лишь современные названия дают вам понять, что вы читаете не хроники времен Норманнского завоевания, а описание будней двух как бы федеральных как бы структур.
Чекисты условно русские: они понимают, что источник их власти и богатства — государство, и что государство должно быть большим, великим, и что большое великое государство крайне сложно построить без русских, поэтому русская (и патриотическая) тема может проскальзывать у них в качестве риторической фигуры. Но именно что в качестве риторики — всерьез чекисты делиться властью хоть с русскими, хоть с белорусскими не собираются, более того, как наследники корпоративной культуры тайной политической полиции они страдают поголовной паранойей и за любой инициативой видят происки враждебной Америки. В их мире человек не может выступить против сноса хрущевки, потому что хочет жить в хрущевке. В их мире человек выступает против сноса, потому что его проплатили. А если не проплатили — так использовали, дурака наивного, втемную, это еще хуже. Людей любых национальностей чекисты презирают — что естественно для выходцев из тайной политической полиции, созданной для манипуляций и контроля над широкими народными массами, но особенно они презирают русских, потому что якобы именно из-за русских развалился сладкий Советский Союз (впрочем, назад в СССР, под контроль КПСС, никто из них всерьез не хочет — Бортников уже сформировал понятие «новой КГБ-аристократии», и куда ж графам-полковникам и баронам-капитанам обратно под каких-то гражданских хлыщей).
Собственно, из-за вот этой вот профессиональной психической деформации чекистов не подпускали к власти даже в СССР (характерно, что даже формально чекист Андропов на самом деле был командирован в КГБ от партии), потому что такой уровень цинизма разрушает любые ценности и остаются только первичные инстинкты (урвать — унести в норку — повторить), реализацию которых мы и наблюдаем всей страной последние 25 лет.
Вторая правящая в РСФСР партия — это «евреи», то есть выходцы из советских партийных элит преимущественно красочных национальностей. Принадлежа к советскому правящему классу, все эти дзядко и гайдары, имея какой-никакой доступ к западной культуре, советский строй презирали до глубины души. Более того, их высокий образовательный уровень (по сравнению с чекистами) позволил евреям дойти до нехитрой мысли: если в РСФСР правда настанет демократия, то они, как национальное (а скорее даже вненациональное, ведь для любого настоящего еврея советский «еврей» — больная, порченная особь) меньшинство, в лучшем случае станут обычным средним классом. А когда у тебя папа всей советской экономикой рулил, перспектива работать менеджером среднего звена, жить от зарплаты до зарплаты, копить на ипотеку, да и в целом перейти из статуса небожителя в статус простого смертного — это перспектива пугающая. Поэтому евреи, с одной стороны, придумали подавать себя агентами модернизации и вестернизации: в то время как квадратноголовые кегебисты пьют водку и трахают проституток по баням, мы читаем книжки про Мизеса, Хайека и эту, как ее, Айн Рэнд. Айн Рэнд пишет, что если воровать не 90%, а только 70% сметы, то все развалится не сразу, а лет через 10. Давайте послушаем Айн Рэнд и начнем воровать лишь 70% от сметы, это называется «модернизацией». И еще давайте какую-никакую свободу прессы и свободу творчества, потому что любого минимально культурного человека от советской баланды тошнит.
Но чтобы все эти в общем-то здравые предложения не перешли в настоящие демократические реформы, которые, не дай бог, и демократической революцией могут окончиться, евреи выпестовали тезис о «неправильном народе». Как это гениально сформулировала Симоньян: «На первых же свободных выборах к власти придут русские фашисты, которые нас повесят». То есть евреи вроде бы как за Запад, свободу, прогресс, права человека и прочие замечательные ценности, но умеренно, так, чтобы все эти великолепные вещи были для 5% населения, а для остальных 95% населения — водка и плетка. Более того, из-за этого ограничения евреи никак не могут победить чекистов — они понимают, что вот эти вот пьяные люди из банек, между пытками и смотром недвижимости в Дубае читающие Старикова «Сталин. Вспоминаем вместе» нужны им, чтобы держать в узде «темные народные массы», потому что сами по себе дзядки и гайдары на допросах пальцы «русским фашистам» ломать не смогут.
Точнее, может быть, и смогут, но это в корне разрушит образ нежных либералов, спасающихся по венецианским биеннале от свинцовых мерзостей русской жизни. А евреи хотят и рыбку съесть — сохранить культурное, политические и экономическое господство, чтобы «экономист Яков Миркян поспорил с директором „Бета-Банка“ Абрамом Магомедовым о правомочности действий главы ЦБ РФ Анжелы Бобокуловой» — и на пенек не сесть (то есть лично в «ласточку» недовольное их властью местное население не заковывать, не пачкать руки кровью). Чекистам же, в свою очередь, нужны компетентные люди для управления трофейной экономикой и умеренно правдоподобного пудрения мозгов трофейному населению.
Отсюда и проистекает такой забавный симбиоз, составляющий суть внутриполитической жизни РФ: когда крестьяне из тайной политической полиции и евреи из советских элит и ненавидят друг друга, и борются друг с другом и, самое главное, нуждаются друг в друге. Лучшая тут иллюстрация — это Русская Весна. Уж, казалось бы, навсегда произошел раскол между чекистами и евреями, одни захватывают украинские военные базы, другие ходят по центру Москвы с украинскими флагами, одни воюют, другие требуют тащить их в Гаагу и судить многонациональным (как же без этого!) судом, всё, Монтекки и Капулетти:
Две равно уважаемых семьи
В Вероне, где встречают
нас событья,
Ведут междоусобные бои
И не хотят унять кровопролитья.
Ан нет, прошло три года, и чекисты вытаскивают Украинушку за чуб из болота бесконечными «Минскими соглашениями», а евреи, забросив украинские флаги, пишут уже про ту же самую Украинушку критические тексты, и уже так сразу и не отличишь, где три года назад рвавший на груди тельняшку «ватник», а где — нацпредатель-подхохольник. Не Монтекки и Капулетти, а муж и жена, которые повздорили, поругались, наговорили друг другу гадостей, но в итоге помирились, потому что общее семейное дело — сохранение контроля над трофейной страной и трофейным населением — куда важнее частностей типа достройки (или, вариант, ликвидации) украинского национального проекта. Ворон ворону глаз не выклюет.
Партия чекистов — это наследники силовой корпорации СССР (а местами — и прямо бывшие сотрудники КГБ), избавившиеся от партийного контроля. КГБ, напомню, было «карающей рукой Партии», а тут Партию распустили, и Рука, чисто как в «Твин Пиксе», зажила самостоятельной жизнью, началось «народное творчество». Творчество специфическое: во-первых, основной задачей КГБ было подавление русского национализма, и «русский национализм придумало ЦРУ, чтобы развалить наш прекрасный Союз» — это для каждого чекиста Аксиома, а во-вторых, саму корпорацию КГБ набирали из евреев-кавказцев (руководящие должности) и русских крестьян (рядовой состав) со всеми полагающимися крестьянам болячками: пьянство, воровство, антиинтеллектуализм и презрение к интеллектуалам, ненависть и одновременно зависть к Западу, а также фанатичная преданность родной советской власти. Почему преданность? Ну потому что люди-то не совсем дураки и понимают, что место занимают не по чину, и занимают исключительно потому, что советская власть их на это место назначила, а значит святое и родное советское государство — превыше всего.
В постсоветскую эпоху у чекистов появились еще и специфические признаки разложения: часть начала перебираться на Запад, скупая там фирмы, активы, недвижимость, часть начала подгребать под себя целые регионы РФ, превращаясь из стражей КПСС в неофеодалов, владетельных князей. В этом смысле я очень рекомендую прочесть историю войны ФСБ с ФСКН (она же «Дело Трех Китов») — это в чистом виде сюжет из рыцарских романов, когда обиженный князь идет походом на оскорбившего его графа, собирая войско «конно, людно и оружно», и лишь современные названия дают вам понять, что вы читаете не хроники времен Норманнского завоевания, а описание будней двух как бы федеральных как бы структур.
Чекисты условно русские: они понимают, что источник их власти и богатства — государство, и что государство должно быть большим, великим, и что большое великое государство крайне сложно построить без русских, поэтому русская (и патриотическая) тема может проскальзывать у них в качестве риторической фигуры. Но именно что в качестве риторики — всерьез чекисты делиться властью хоть с русскими, хоть с белорусскими не собираются, более того, как наследники корпоративной культуры тайной политической полиции они страдают поголовной паранойей и за любой инициативой видят происки враждебной Америки. В их мире человек не может выступить против сноса хрущевки, потому что хочет жить в хрущевке. В их мире человек выступает против сноса, потому что его проплатили. А если не проплатили — так использовали, дурака наивного, втемную, это еще хуже. Людей любых национальностей чекисты презирают — что естественно для выходцев из тайной политической полиции, созданной для манипуляций и контроля над широкими народными массами, но особенно они презирают русских, потому что якобы именно из-за русских развалился сладкий Советский Союз (впрочем, назад в СССР, под контроль КПСС, никто из них всерьез не хочет — Бортников уже сформировал понятие «новой КГБ-аристократии», и куда ж графам-полковникам и баронам-капитанам обратно под каких-то гражданских хлыщей).
Собственно, из-за вот этой вот профессиональной психической деформации чекистов не подпускали к власти даже в СССР (характерно, что даже формально чекист Андропов на самом деле был командирован в КГБ от партии), потому что такой уровень цинизма разрушает любые ценности и остаются только первичные инстинкты (урвать — унести в норку — повторить), реализацию которых мы и наблюдаем всей страной последние 25 лет.
Вторая правящая в РСФСР партия — это «евреи», то есть выходцы из советских партийных элит преимущественно красочных национальностей. Принадлежа к советскому правящему классу, все эти дзядко и гайдары, имея какой-никакой доступ к западной культуре, советский строй презирали до глубины души. Более того, их высокий образовательный уровень (по сравнению с чекистами) позволил евреям дойти до нехитрой мысли: если в РСФСР правда настанет демократия, то они, как национальное (а скорее даже вненациональное, ведь для любого настоящего еврея советский «еврей» — больная, порченная особь) меньшинство, в лучшем случае станут обычным средним классом. А когда у тебя папа всей советской экономикой рулил, перспектива работать менеджером среднего звена, жить от зарплаты до зарплаты, копить на ипотеку, да и в целом перейти из статуса небожителя в статус простого смертного — это перспектива пугающая. Поэтому евреи, с одной стороны, придумали подавать себя агентами модернизации и вестернизации: в то время как квадратноголовые кегебисты пьют водку и трахают проституток по баням, мы читаем книжки про Мизеса, Хайека и эту, как ее, Айн Рэнд. Айн Рэнд пишет, что если воровать не 90%, а только 70% сметы, то все развалится не сразу, а лет через 10. Давайте послушаем Айн Рэнд и начнем воровать лишь 70% от сметы, это называется «модернизацией». И еще давайте какую-никакую свободу прессы и свободу творчества, потому что любого минимально культурного человека от советской баланды тошнит.
Но чтобы все эти в общем-то здравые предложения не перешли в настоящие демократические реформы, которые, не дай бог, и демократической революцией могут окончиться, евреи выпестовали тезис о «неправильном народе». Как это гениально сформулировала Симоньян: «На первых же свободных выборах к власти придут русские фашисты, которые нас повесят». То есть евреи вроде бы как за Запад, свободу, прогресс, права человека и прочие замечательные ценности, но умеренно, так, чтобы все эти великолепные вещи были для 5% населения, а для остальных 95% населения — водка и плетка. Более того, из-за этого ограничения евреи никак не могут победить чекистов — они понимают, что вот эти вот пьяные люди из банек, между пытками и смотром недвижимости в Дубае читающие Старикова «Сталин. Вспоминаем вместе» нужны им, чтобы держать в узде «темные народные массы», потому что сами по себе дзядки и гайдары на допросах пальцы «русским фашистам» ломать не смогут.
Точнее, может быть, и смогут, но это в корне разрушит образ нежных либералов, спасающихся по венецианским биеннале от свинцовых мерзостей русской жизни. А евреи хотят и рыбку съесть — сохранить культурное, политические и экономическое господство, чтобы «экономист Яков Миркян поспорил с директором „Бета-Банка“ Абрамом Магомедовым о правомочности действий главы ЦБ РФ Анжелы Бобокуловой» — и на пенек не сесть (то есть лично в «ласточку» недовольное их властью местное население не заковывать, не пачкать руки кровью). Чекистам же, в свою очередь, нужны компетентные люди для управления трофейной экономикой и умеренно правдоподобного пудрения мозгов трофейному населению.
Отсюда и проистекает такой забавный симбиоз, составляющий суть внутриполитической жизни РФ: когда крестьяне из тайной политической полиции и евреи из советских элит и ненавидят друг друга, и борются друг с другом и, самое главное, нуждаются друг в друге. Лучшая тут иллюстрация — это Русская Весна. Уж, казалось бы, навсегда произошел раскол между чекистами и евреями, одни захватывают украинские военные базы, другие ходят по центру Москвы с украинскими флагами, одни воюют, другие требуют тащить их в Гаагу и судить многонациональным (как же без этого!) судом, всё, Монтекки и Капулетти:
Две равно уважаемых семьи
В Вероне, где встречают
нас событья,
Ведут междоусобные бои
И не хотят унять кровопролитья.
Ан нет, прошло три года, и чекисты вытаскивают Украинушку за чуб из болота бесконечными «Минскими соглашениями», а евреи, забросив украинские флаги, пишут уже про ту же самую Украинушку критические тексты, и уже так сразу и не отличишь, где три года назад рвавший на груди тельняшку «ватник», а где — нацпредатель-подхохольник. Не Монтекки и Капулетти, а муж и жена, которые повздорили, поругались, наговорили друг другу гадостей, но в итоге помирились, потому что общее семейное дело — сохранение контроля над трофейной страной и трофейным населением — куда важнее частностей типа достройки (или, вариант, ликвидации) украинского национального проекта. Ворон ворону глаз не выклюет.
