Марк Твен

Молитва о прянике

Я начал ходить в школу четырех с половиной лет. В те времена общественных школ в Миссури не было, зато было две частных школы, где брали за ученье двадцать пять центов в неделю, да и те попробуй получи. Миссис Горр учила малышей в бревенчатом домике на южном конце Главной улицы. Мистер Сэм Кросс занимался с детьми постарше, в доме, обшитом тесом, на горке. Меня отдали в школу миссис Горр, и я даже теперь, через шестьдесят пять с лишним лет, очень ясно помню мой первый день в этом бревенчатом домике, по крайней мере один эпизод этого дня. Я в чем-то провинился, и меня предупредили, чтоб больше я этого не делал и что в следующий раз меня за это накажут. Очень скоро я опять провинился, и миссис Горр велела мне найти прутик и принести его. Я обрадовался, что она выбрала именно меня, так как полагал, что скорей всякого другого сумею найти подходящий для такого случая прутик.

В уличной грязи я разыскал старую щепку от бочарной дубовой клепки дюйма в два шириной, в четверть дюйма толщиной и с небольшим выгибом с одной стороны. Рядом валялись очень хорошие новые щепки того же сорта, но я взял именно эту, хотя она была совсем гнилая. Я понес ее миссис Горр, отдал и остановился перед ней в кроткой и смиренной позе, которая, по-моему, должна была вызвать сочувствие и снисхождение, но этого не случилось. Она посмотрела на меня и на щепку в равной степени неодобрительно, потом назвала меня полным именем: Сэмюел Ленгхорн Клеменс (вероятно, я еще ни разу не слыхал, чтобы кто-нибудь произносил все эти имена сразу, одно за другим), и сказала, что ей стыдно за меня. Впоследствии я узнал, что если учитель называет ученика полным именем, то это ничего доброго не сулит. Она сказала, что постарается выбрать мальчика, который больше моего смыслит в прутьях, и мне до сих пор становится горько при воспоминании о том, сколько мальчиков просияло от радости, в надежде, что выберут их. За прутом отправился Джим Данлеп, и, когда он принес выбранный им прут, я убедился, что он знаток в этом деле.

Миссис Горр была дама средних лет, уроженка Новой Англии, строго следовавшая всем ее правилам и обычаям. Она всегда начинала уроки молитвой и чтением главы из Нового Завета; к этой главе она давала краткие пояснения. Во время одной из таких пояснительных бесед она остановилась на тексте: "Просите, и дастся вам" - и сказала, что если человек очень хочет чего-нибудь и усердно об этом молится, то его молитва, без сомнения, будет услышана.

Должно быть, я тогда узнал об этом впервые - так меня поразило это сообщение и те приятные перспективы, которые передо мной открывались. Я решил немедленно сделать проверку. Миссис Горр я верил на слово и нисколько не сомневался в результатах. Я помолился и попросил имбирного пряника. Дочь булочника Маргарет Кунимен каждый день приносила в школу целую ковригу имбирного пряника; раньше она ее прятала от нас, но теперь, как только я помолился и поднял глаза, пряник оказался у меня под руками, а она в это время смотрела в другую сторону. Никогда в жизни я так не радовался тому, что моя молитва услышана, и сразу уверовал. Я во многом нуждался, но до сих пор ничего не мог получить; зато теперь, узнав, как это делается, я намеревался вознаградить себя за все лишения и попросить еще чего-нибудь.

Но эта мечта, как и все наши мечты, оказалась тщетной. Дня два или три я молился, полагаю, не меньше, чем кто-либо другой в нашем городе, очень искренне и усердно,- но ничего из этого не вышло. Даже самая усердная молитва не помогла мне стянуть пряник вторично, и я пришел к заключению, что тому, кто верен своему прянику и не спускает с него глаз, совершенно незачем утруждать себя молитвами.

Что-то в моем поведении встревожило мать: она отвела меня в сторонку и озабоченно стала расспрашивать. Мне не хотелось сознаваться в происшедшей со мной перемене: я боялся причинить боль ее доброму сердцу,- но в конце концов, обливаясь слезами, я признался, что перестал быть христианином. Убитая горем, она спросила меня:

- Почему?

- Я убедился, что я христианин только ради выгоды, и не могу примириться с этой мыслью,- так это низко.

Она прижала меня к груди и стала утешать. Из ее слов я понял, что если я буду продолжать в том же духе, то никогда не останусь в одиночестве.

БИБЛЕЙСКИЕ ПОУЧЕНИЯ И РЕЛИГИОЗНАЯ ТАКТИКА

Перемены, которым подвергались цивилизация и национальный характер, никогда не проходили без самого активного участия религии. Так было на протяжении всей истории человечества и, без сомнения, будет во все времена. По крайней мере до тех пор, пока человек, путем медленной эволюции, не превратится в нечто действительно прекрасное и возвышенное, на что потребуются еще миллиарды лет.

Христианская библия по существу представляет собой аптеку. Ассортимент ее снадобий остается неизменным, меняются лишь методы их применения. В течение восемнадцати веков эти изменения были едва заметны. Метод оставался аллопатическим - аллопатическим в его самой грубой и жестокой форме. Тупой и невежественный эскулап день я ночь не покладая рук вливал в своего пациента гигантскими, невероятными дозами самые омерзительные лекарства, какие только можно было разыскать на аптекарском складе. Он пускал ему кровь, ставил банки, давал рвотное и слабительное, вызывал слюнотечение, никогда не предоставляя пациенту возможности оправиться от болезни и восстановить природные силы. В состоянии такого духовного недуга он держал его восемнадцать веков, и за все это время пациенту не выпало ни одного светлого дня. Что касается запаса медикаментов, то он всегда состоял поровну из гибельных или расслабляющих ядов и целебных, успокаивающих лекарств. Впрочем, духовный эскулап, исходя из многолетней практики, прибегал всегда лишь к первым и в результате мог нанести своему пациенту один вред. Что он и делал.

Не так давно, уже в нашем столетии, в методах лечения произошли значительные перемены. Правда, это имело место в основном, или, вернее, только в Англии и в Соединенных Штатах. В других странах пациент в наше время либо по-прежнему пользуется средневековыми средствами, либо совсем обходится без врача.

В странах английского языка перемены, наблюдаемые в нашем столетии, были вызваны тем, что пациент взбунтовался против методов лечения; во всяком случае, эскулапом эти перемены предусмотрены не были. Пациент решил лечить себя сам, и эскулап увидел, что количество больных катастрофически падает. Тогда, чтобы не остаться без работы, он решил видоизменить свой метод. Делал он это постепенно, с большой неохотой и лишь в тех случаях, когда обстоятельства вынуждали его. Прежде всего он прекратил ежедневную выдачу ада и вечного проклятия и прописал больному принимать их только через день. Потом он стал применять их все реже и реже. Когда же он ограничился воскресеньями и решил, что на этом можно остановиться, появился гомеопат, заставил его отказаться от ада и вечного проклятия вовсе и ввел вместо них христианскую любовь, утешение, милосердие и сострадание. Уж эти-то всегда имелись в избытке в церковкой аптеке, и их золотые этикетки особенно бросались в глаза среди мерзких слабительных, рвотных и ядов, рядом с которыми они красовались на длинных полках. И не фармацевтов надо обвинять в том, что они не применялись,- просто таковы были методы лечения. Для церковного эскулапа, жившего пятьдесят лет назад, все его предшественники на протяжении восемнадцати веков были только знахарями; для современного церковного эскулапа его предшественник, живший пятьдесят лет назад,- такой же знахарь. Чем станет когда-нибудь нынешний церковный эскулап в глазах человека, который сам для себя будет духовным врачом? Если только не остановится и не окажется выдумкой эволюция, которая была реальностью еще в те времена, когда Земля, Солнце и все планеты солнечной системы представляли собой лишь летучую дымку метеорной пыли, то совершенно ясно, какая судьба уготована нынешнему церковному эскулапу.

Методы, к которым прибегают церковники,- весьма любопытны, а история их - занимательна. Во все времена римская церковь имела своих рабов, покупала и продавала их, санкционировала работорговлю, поощряла ее. Долгое время спустя после того, как некоторые христианские народы освободили своих рабов, церковь все еще продолжала владеть ими. Но разве можно сомневаться в том, что церковь не могла поступать иначе,- ведь все это делалось ею в соответствии с волей господа, а она была его единственным представителем на земле, полномочным и непогрешимым толкователем его библии. Существовало священное писание, которое можно было толковать только так, а не иначе; церковь всегда была права: она лишь поступала так, как предписывала ей библия. Уверенная в своей правоте, церковь на протяжении многих веков ни разу не возвысила голос против рабства. Сегодня мы наконец слышим, что папа римский объявил работорговлю грехом и даже посылает в Африку специальную экспедицию, чтобы приостановить захват новых рабов. Итак, догматы остались те же, изменилась лишь тактика. Почему? Да потому, что человечество решило подправить библию. Сама церковь никогда на это не идет, но она в то же время никогда не упускает случая пристроиться в хвост событий и приписать себе чужие заслуги. Именно так она поступает и в данном случае.

Христианская Англия поддерживала и одобряла рабство в течение 250 лет, а ее святые отцы взирали на это, временами принимая в работорговле активное участие, а временами оставаясь в стороне. Можно, конечно, утверждать, что интересы, которые Англия преследовала в этом деле, были христианскими интересами и что вся работорговля носила чисто христианский характер. Больше чем кто-либо, Англия приложила усилий для того, чтобы возродить работорговлю после долгого застоя, и в конце концов продажа рабов стала как бы христианской монополией, иными словами - оказалась в руках только христианских стран. Английские парламенты поддерживали работорговлю и покровительствовали ей. Два английских короля состояли пайщиками компаний по продаже рабов. Первый английский профессиональный охотник за рабами, Джон Хокинс, память о котором чтут до сих пор, произвел во время своей второй экспедиции такие опустошения, так успешно нападал на туземные деревни, предавая их огню, увеча, уничтожая, захватывая и продавая в рабство их безобидных жителей, что восхищенная королева пожаловала ему звание рыцаря,-то самое звание, которым когда-то награждали наиболее достойных, совершивших подвиги во славу христианства. Английский адмирал, занимавшийся торговлей рабами в XVI в. Новоиспеченный рыцарь с чисто английской откровенностью и грубоватым простодушием начертал на своем гербе коленопреклоненного, закованного в цепи негритянского раба. Деятельность сэра Джона была истинно христианским изобретением, и в течение четверти тысячелетия эта кровавая и страшная монополия оставалась в руках христиан. С ее помощью разрушали жилища, разлучали семьи, порабощая отдельно мужчин и женщин, разбивали бессчетное число человеческих сердец,- и все это лишь для того, чтобы христианские нации могли процветать и жить в довольстве, чтобы могли строиться христианские церкви, а проповедь кроткого к милосердного Спасителя могла распространиться по всей земле. Хотя прежде этого никто и не подозревал, теперь ясно, что название корабля сэра Джона таило в себе скрытое пророчество. Ведь это судно называлось "Иисус".

Однако настал день, когда один неполноценный английский христианин восстал против рабства. Любопытный факт: когда христианин восстает против укоренившегося зла, это почти всегда христианин неполноценный, принадлежащий к какой-нибудь второстепенной, всеми презираемой секте. Разгорелась ожесточенная борьба, но в конце концов от работорговли пришлось отказаться. Библейские поучения остались, изменилась тактика.

А затем случилась обычная вещь. Посетивший нашу страну англичанин один из тех, что всегда видят соринку в чужом глазу,- воздел к небу свои набожные ручки, придя в ужас от нашего рабства. Горе его не поддавалось описанию, слова были полны горечи и презрения. Правда, он оплакивал именно наших рабов, которых было менее полутора миллионов, в то время как его Англия по-прежнему имела в своих заморских владениях двенадцать миллионов рабов, но это не умерило его воплей, не остановило его слез, не смягчило сурового осуждения. Тот факт, что каждый раз, когда наши предки пытались избавиться от рабства, именно Англия ставила нам всяческие преграды и разбивала все наши планы, не имел для него никакого значения: ведь все это уже стало достоянием истории и даже не заслуживало упоминания.

Но наконец и мы обратились в другую веру и тоже начали поднимать голос против рабства. Повсюду обнаружились люди с мягким сердцем, в любом уголке страны при желании можно было найти хотя бы мельчайший признак растущей жалости к рабу. В любом уголке - кроме церкви. Правда, в конце концов не выдержала и церковь. Ведь она всегда так поступала. Сначала вела отчаянную и упорную борьбу, а затем делала то же, что и всегда,- старалась ухватиться за хвост событий. Рабство пало. Писание, оправдывавшее его, осталось, изменилась лишь тактика. Вот и все.

На протяжении многих веков существовали ведьмы. Так, во всяком случае, утверждала библия. И именно она приказывала уничтожать их. Поэтому церковь, в течение 800 лет исполнявшая свои обязанности лениво и неохотно, эту свою святую миссию принялась осуществлять всерьез - с помощью виселиц, орудий пытки и пылающих костров. За девять веков повседневной усердной работы церковь засадила в тюрьмы, подвергла пыткам, повесила и сожгла целые армии ведьм, дочиста отмыв весь христианский мир их нечистой кровью.

Но неожиданно стало известно, что никаких ведьм нет и никогда не было. Тут уж не знаешь, смеяться или плакать. Кто же открыл, что ведьм не существует? Может быть, церковники? Нет, эти никогда не делали никаких открытий. В Салеме священник с трогательным упорством продолжал цепляться за священное писание, призывающее уничтожать ведьм, даже после того, как прихожане, решившись на этот раз забыть о библии, со слезами на глазах раскаялись в тех преступлениях и жестокостях, которые их заставили совершить. Священнику хотелось еще крови, еще обличений, еще жестокостей, и именно не осененные святостью прихожане - вот кто остановил его руку. В Шотландии священник убил ведьму уже после того, как суд признал ее невиновной. А когда более сострадательные гражданские власти предложили изъять отвратительные статьи, направленные против ведьм, из свода законов, явились попы и просьбами, слезами и проклятиями пытались вынудить их не делать этого.

Ведьм нет. Но библия, которая признает их существование, остается. Изменилась лишь тактика. Нет никакого адского огня, а библия все пугает им. Оказался небылицей первородный грех, но библия продолжает утверждать, что он есть. Более двухсот статей, каравших смертью, исчезло из свода законов, но библия, породившая их, остается.

Разве не достоин внимания тот факт, что из всего множества библейских изречений, к которым прикасалось уничтожающее перо человека, он ни разу не вычеркнул ни одного доброго и полезного? А если так, значит, можно надеяться, что при дальнейшем развитии просвещения человек в конце концов сумеет придать своей религиозной тактике какое-то подобие благопристойности.

Кто что думает по второму посту?

Владимиру:

Примерно четыре года тому вывел для себя следующее:

Все недоразумения между людьми, читающими и толкующими Библию, происходят тогда, когда эту книгу начинают понимать и использовать как «Инструкцию по применению теории спасения».

И я совершенно не воспринимаю всю Библию, как цельный богодухновенный текст. Ибо есть она пестрая смесь из заимствованных евреями мифов Междуречья, разукрашенных и интерпретированных неимоверным образом эпизодов из жизни того же еврейского народа, языческого по своему духу и по сути иудейского законодательства и обрядности, а также Книг Пророков, в которых люди, действительно пребывавшие с Богом, а не с Его противником, предостерегали свой народ от продолжения варварства и беззаконий. Ну и наконец, Новый Завет, в котором, если прекратить приписывать Богу свои собственные представления о мироустройстве и целях оного, можно прозреть подлинное учение Иисуса Христа. Учение, практически ничего общего не имеющее со всем тем, что так мастерски описал выше большой и остроумный друг христиан Сэмюел Ленгхорн Клеменс.
Простите, если Вам не по душе окажется мой ответ. Ничего не поделаешь, иначе не получается. Вы спросили, я ответил.
С уважением.

din пишет:Владимиру:

Примерно четыре года тому вывел для себя следующее:

Все недоразумения между людьми, читающими и толкующими Библию, происходят тогда, когда эту книгу начинают понимать и использовать как «Инструкцию по применению теории спасения».

И я совершенно не воспринимаю всю Библию, как цельный богодухновенный текст. Ибо есть она пестрая смесь из заимствованных евреями мифов Междуречья, разукрашенных и интерпретированных неимоверным образом эпизодов из жизни того же еврейского народа, языческого по своему духу и по сути иудейского законодательства и обрядности, а также Книг Пророков, в которых люди, действительно пребывавшие с Богом, а не с Его противником, предостерегали свой народ от продолжения варварства и беззаконий. Ну и наконец, Новый Завет, в котором, если прекратить приписывать Богу свои собственные представления о мироустройстве и целях оного, можно прозреть подлинное учение Иисуса Христа. Учение, практически ничего общего не имеющее со всем тем, что так мастерски описал выше большой и остроумный друг христиан Сэмюел Ленгхорн Клеменс.
Простите, если Вам не по душе окажется мой ответ. Ничего не поделаешь, иначе не получается. Вы спросили, я ответил.
С уважением.

Дин, если ты православный, то я тоже. Просто здесь не знаешь как назваться, но под ..., а ладно.

Nuklon пишет:Дин, если ты православный, то я тоже. Просто здесь не знаешь как назваться, но под ..., а ладно.

Ну, я рад тогда. Только знаешь, меня ведь за мои писания точно уже еретиком многие считают. Так что не знаю, как нам и называться...

din пишет:
Ну, я рад тогда. Только знаешь, меня ведь за мои писания точно уже еретиком многие считают. Так что не знаю, как нам и называться...

Понимаешь, думаю что мы ровесники, мне под 50. А что нам смотреть на них, ну их, как хотят, для них главное борьба, а для меня слова Христа, пусть я язычник, но кто может сказать слова выше? Так что лесом...

Nuklon пишет:Понимаешь, думаю что мы ровесники, мне под 50. А что нам смотреть на них, ну их, как хотят, для них главное борьба, а для меня слова Христа, пусть я язычник, но кто может сказать слова выше? Так что лесом...

Немножко тебя разочарую - мне уже под 60. Но эта разница ничего не значит для того, чтобы понимать друг друга. Хочу тебе сказать, что мне очень близко многое, что ты говоришь на форуме. Только у меня уже сил душевных поменьше, их часто не хватает, чтобы воевать за "каждую пядь земли". Устаю повторять одно и то же, когда вижу, что не воспринимается. А больше всего радуюсь, когда взаимное понимание есть.
И очень тебе желаю никогда не падать духом и не бояться иметь свое мнение. При твоей искренней вере оно не подведет.
Жму руку.

din пишет:
Немножко тебя разочарую - мне уже под 60. Но эта разница ничего не значит для того, чтобы понимать друг друга. Хочу тебе сказать, что мне очень близко многое, что ты говоришь на форуме. Только у меня уже сил душевных поменьше, их часто не хватает, чтобы воевать за "каждую пядь земли". Устаю повторять одно и то же, когда вижу, что не воспринимается. А больше всего радуюсь, когда взаимное понимание есть.
И очень тебе желаю никогда не падать духом и не бояться иметь свое мнение. При твоей искренней вере оно не подведет.
Жму руку.

Спасибо, здесь меня считают неверующим.

Nuklon пишет:здесь меня считают неверующим.

Ну, насчет того, кто что считает... Я всегда помню и часто привожу слова Христа: "Устами чтут Меня, а сердце их далече от Меня отстоит" (по памяти). Далеко не всегда суждение правильное бывает.

Надо переключаться на другое дело. До встречи, Нуклон. И удачи!

din пишет:
Ну, я рад тогда. Только знаешь, меня ведь за мои писания точно уже еретиком многие считают. Так что не знаю, как нам и называться...

Боже мой, Дин, а чего вы еще ожидали услышать, если открыто называете традиционное христианство "насквозь пропитанным иудаизмом", выражаете неприятие решениям православных соборов, утвердившим канон Священных книг в том виде, в каком он есть сейчас, да, да, со всеми теми адаптированными "мифами" Междуречья под "языческий" иудейский народ...

Помоему не зря учителя православной церкви запрещали мирянам самим толковать Священные писания, доверяя это дело только опытным отцам церкви и соборам... Считая, что мирянин будет толковать его по страстям своим и порывам сердца своего... И на вашем, Дин, примере убеждаюсь, что учителя церкви здесь были абсолютно правы, а у вас, Дин, именно тот случай толкования по велениям сердца...

И еще. Если же вы противитесь решениям православных соборов, утвердивших сей столь неприятный вам канон, то какого лешего вы относите себя к их духовным наследникам, православным? Давайте всякий неоарианин или монофизит будет называть себя православным, что из этого получится?