Сама вероучительная книга Мухаммеда, Коран, не заслуживает серьезного внимания, ибо она есть не что иное, как беспорядочный сборник суеверий, вымыслов и противоречий (последних насчитывают до 240), высказанных кощунственно от имени Бога. Хотя в нем встречаются и библейские рассказы в сокращенном виде, зачастую данные только намеком, но они совсем не назидательны и извращены. Так, патриарх Иосиф, ведший жизнь Божественной любви, выставлен сладострастным, самолюбивым, безнравственным человеком. Даже история падения Адама изложена совершенно в мухаммедовом вкусе, ибо дьявол, чтобы соблазнить Адама, по его словам, поднял подол Евы и показал ему ее наготу.
Даже еврейские религиозные обряды, так полюбившиеся Мухаммеду, он не осмыслил и дал им своеобразное толкование. Жертва мусульманами приносится только в подражание Аврааму; обрезание нужно только для лучшей чувствительности и усиления страстности; омовения совершаются лишь для вида и счета – «исполнено». Пост выражается в перемене дня на ночь в отношении приема пищи.
Нравственного значения магометанские обряды не имеют никакого. У мусульман, как у древних язычников – римлян,– считается нравственным тот, кто в точности исполняет обряды веры. Противоречия в изречениях Корана Мухаммед возлагает на самого Аллаха, пожелавшего якобы прежние правила заменить другими. А таким образом, бог Мухаммеда выходит непостоянным и непредусмотрительным. Божественный авторитет и величие Мухаммед оскорбляет, когда называет своего бога хитрецом и мстительным. Он даже привлекает бога к вмешательству в свои семейные дрязги, заставляя его защищать свою изменницу жену, Айшу, будто оклеветанную зложелателями.
Мало того, Мухаммед, в силу наивысшего своего самолюбия и честолюбия, поставил себя рядом с богом, заставляя верующих произносить свое имя вместе с именем Аллаха: «Нет бога, кроме Аллаха, и Мухаммед посланник его». До него еще ни один самолюбец не позволял себе такую дерзость. Только падший Денница восхотел «поставить престол свой превыше облаков и царствовать над миром» (Ис.14:12—14). И вот бессознательно подражая сатане, пребывая в его самолюбивой жизни, Мухаммед словно прицепился к богу и требует от своих последователей равночестной славы себе.
Дух Корана представляет собой смесь веры, безверия, наивности, фанатизма, страстности и нетерпимости. Правил богоугодной жизни для человека Коран не дает. Вернее, он проповедует бездеятельность духовную и угождение плоти. Подобную книгу выдать за Божественное откровение, истинное и единственное для всего рода человеческого, может только самолюбивый и сам себя боготворящий, злонамеренный обманщик либо обманутый больной человек.
Преследуя свои цели, Мухаммед старается прежде всего подавить в своих последователях свободу мысли и сознания, превращает их в слепые и безответные орудия для себя и делает из них бессознательных подражателей своему самолюбию. А так как Мухаммед не понимал истинного смысла жизни человеческой и значения религии для человека, то думал, что вся сущность веры – это убеждение в существовании единого Бога и в том, что Мухаммед – пророк Его. Тогда и вся жизнь человеческая исправится, и он будет в раю пресыщаться удовлетворением своих страстей.
До самого же бога ему дела нет, ибо тот живет своей непонятной для Мухаммеда жизнью. Он деспот и всеми тварями распоряжается по личному своему усмотрению. Из такого понятия о Боге у Мухаммеда вытекло его мнение о безусловном предопределении проявлений человеческой жизни в делах и словах, нравственных и безнравственных. Так, в Коране читаем: «Господи, в Твоих руках власть. Ты даешь ее, кому хочешь, и отнимаешь, у кого захочешь. Ты возвышаешь, кого хочешь, и унижаешь, кого хочешь» (Коран 3:25—26; 77:139; 2:277, 286). «Есть между ними такие, которыми руководит Бог; есть и такие, кои назначены к заблуждению». Таково нелепое учение Корана, по которому Бог представляется виновником добра и зла; веры и неверия, добродетели человека и пороков его.
Мухаммед, будучи сам честолюбив и эгоистичен, к тому же ведет и своих последователей, потворствуя их чувственности и возбуждая надежду на сладострастную загробную жизнь. И все это он святотатственно совершает от лица Божьего и именем Божьим. И всегда прежде всего он выставляет свои личные интересы: «Если спросят тебя о добыче, скажи: добыча в распоряжении Бога и Его посланника. Бойтесь Бога, повинуйтесь Ему и Его посланнику» (Коран 8:1).
Мы всегда удивляемся и недоумеваем, каким образом магометане не видят в Коране всего самолюбия и бесстыдного своеволия их лжепророка и верят его сумасбродным разглагольствованиям. Как будто сам дьявол ослепил их в ущерб славе Божьей, на пагубу множества людей. Мусульмане бессознательно углубились в мрачное, плотское существование, всего чуждого боятся и, подобно китайцам, живут прежней, почти скотской жизнью, хотя внешне и стали более культурными.
Кажется, их ослепила страстность, отчего они руководствуются не умом, а лишь чувствами. Все приятное для плоти они считают наслаждением и блаженством, но о радости духовной и сладости чистой жизни любви они понятия не имеют.
Потворствуя чувственности, Мухаммед узаконил для своих последователей многоженство, соединенное со страстной необузданностью. Самому же себе Мухаммед от имени бога присвоил в отношении к женщинам особые права и привилегии. В Коране он ясно говорит, что бог дал ему в брачном отношении преимущество пред его последователями; потому-то он может, нисколько не подвергаясь осуждению, законно брать себе столько жен и наложниц, сколько захочет (Коран 33:49).
По стопам пророка идут и его последователи. Плотскую же, страстную жизнь Мухаммед обещает даровать им и за гробом. Каждому из них, каждому своему рабу Мухаммед обещает по нескольку «юных, чернооких дев». Словом, мусульманский рай – это такое место, куда не пожелал бы войти ни один человек с чистой душой, ибо в нем предполагается какой-то страшный разврат. Неужели несчастные мусульмане никогда не освободятся от этих диких представлений о жизни и не устремятся на путь Божественной чистой любви, к вечному Источнику жизни Ангелов и людей?
О радостях духовных, о союзе человека с Богом, о единстве в жизни любви мусульманин не имеет ни малейшего понятия, ибо он живет только плотскими чувствами.
Безусловно, и в Мухаммеде, как и во всяком человеке, был некоторый остаток любви или искра Божественной жизни, а потому и в нем иногда проявлялось нечто доброе, как лучик света в темной ночи. Но все же в нем преобладало самолюбие и стремление служить себе, жить для себя, а не для Бога, т.е. не для проявления во всех своих действиях и в отношении к ближним Божественной любви. О служении Богу и цели бытия человека Мухаммед не имел понятия. Он сам думал и своим последователям внушал, что для спасения человеку вполне достаточно часто говорить: «Велик Аллах», – хотя и проводя жизнь плотскую, самолюбивую, не соединенную с Божественной, послужившей первоисточником бытия человека.
Сильнее всего самолюбие Мухаммеда проявилось в его стремлении поставить себя рядом со своим богом: «Велик Аллах, Мухаммед посланник его», – будто бы и он так же велик. Подобным образом он повелел всегда славить Аллаха и его самого во время молитвы (интересно, какие слова он произносил во время молитвы? Неужели говорил: «Велик Ты, Господи, а я Твой посланник!» Ведь это было бы уже высшее нахальство и кощунство).
Можно положительно сказать, что мусульмане боготворят Мухаммеда, воздавая ему словесную хвалу наравне с Аллахом. Магометане не понимают, что славить Бога можно только жизнью по воле Его. Однако жизни и воли Божьей магометане не знают, а потому изучили хорошо жизнь Мухаммеда и только ее проявляют в своей деятельности, т.е. живут, как язычники.
Мы причисляем магометанство к язычеству потому, что единый бог Мухаммеда – языческое божество по свойствам своим, а жизнь Мухаммеда и его последователей – жизнь языческая, самолюбивая, состоящая в служении своей плоти.
Так, весь Коран Мухаммеда переполнен предостережениями: «Бойтесь бога, ибо он делает, что хочет... Заблуждает, кого хочет, и на истинный путь направляет, кого хочет... В рай возводит и во ад низводит, кого хочет, не взирая на дела человека. Вера и неверие человеку подается от бога. Добро и зло происходят от бога».
Мусульмане вместе с Мухаммедом постоянно величают Аллаха милостивым и милосердным («ррахмани ррахими»). Но в чем же заключается и проявляются его милость и милосердие, если он создал ад нарочно для того, чтобы наполнить его людьми только по своему усмотрению, а не по заслугам?
Именуя Аллаха милостивым и милосердным, Мухаммед в то же время говорит, что он таков не по существу своему и свойствам жизни, но лишь потому, что сам себе предписал обязанность быть милостивым к людям (Коран 6:12, 54).
По жизни своей бог Мухаммеда в высшей степени самолюбив и грозен, а потому и внушает человеку только страх, постоянно угрожая ему осуждениями, проклятиями и геенной.
Бог изображен Мухаммедом в виде страшного, грозного и мстительного существа: «Он повелевает молнии возбуждать страх. Ему воссылают хвалу гром и ангелы, трепеща от страха пред Ним. Он страшен своими запретами» (Коран 22:18; 13:13—16). При этом всякая надежда на милость и милосердие в человеке пропадает от безусловной воли этого божества и предопределения его. Бог представляется хотя и милостивым, и милосердным, и благим, но не в отношении к людям и не в целях исправления душевного настроя людей, а исключительно по своему хотению или капризу: «Бог прощает, кого хочет» (Коран 2:284; 3:124; 5:21; 4:52; 3:27; 9и т.д.).
Итак, жизнь бога Мухаммедова состоит не в свойствах любви, благости и милости, а в каком-то недосягаемом величии и беспредельном могуществе (Коран 13:27; 16:25; 35:9). Мухаммед приписал Богу безграничный произвол, чем уничтожил значение добра и зла в жизни человека и, что особенно богохульно, сокрыл от взора магометан истинный источник всякого блага – Божественную любовь – и источник всякого зла – дьявольское самолюбие.
По воззрению Мухаммеда, никакого зла в мире нет, ибо если все от Аллаха и бывает только по его воле, что же считать злом? Никакого греха или ошибки в мире не может быть. Всякое зло и всякий грех с его последствиями в виде страданий в жизни человека, согласно учению Мухаммеда, суть проявления воли и жизни самого Творца.
А отсюда выходит, что жизнедеятельность самого единого божества весьма беспорядочна, неустойчива, нравственно безобразна и приносит страдания. Это мы можем заключать по тому, что в жизни всего человечества, произошедшей от Бога, наблюдается беспорядок. Если так, то человек за свои худые дела не ответствен и не заслуживает ни рая, ни ада. Мухаммед не имел истинного понятия о грехе и его сущности. А потому совершенно запутался в выяснении понятий о Боге и человеке.
Задавшись целью поставить себя пророком для арабов и создать религию единого Бога в противовес языческому многобожию, он не смог понять свойства жизни Божественной; а потому не сумел определить и свойства жизни человека и причину беспорядков в мире. Отсюда у него, как у язычника, возникла мысль, будто «Бог что хочет, то и делает». Все сотворено Аллахом для служения и поклонения ему – самолюбивому, полновластному владыке зла и добра. Из такого же понятия о боге у Мухаммеда выработалось учение о безусловном предопределении.
Мухаммед, будучи сам властолюбивым, страшился допустить, чтобы человек или иное какое-либо создание Божие могли проявлять в жизни свою волю и самостоятельно действовать. Мусульмане говорят, что если предположить, будто человек самостоятельно согрешает, то он станет творцом своих дел, а значит, вторым богом и как бы товарищем единому богу. А тогда Мухаммед и его последователи считались бы уже многобожниками. Разрушилось бы все учение Мухаммеда о едином боге и о его посланничестве.
Итак, Аллах – единственный источник добра и зла в мире. Рай и ад наполняются людьми не по заслугам своим, а по воле Аллаха (Коран 11:120), ибо он сам вдыхает в душу человека нечестие и благочестие (Коран 41:8), сам ведет людей к погибели. Он запечатлевает сердца, зрение и слух, и потому люди не верят в откровение; проклинает их и даже отдает прямо во власть сатаны (Коран 7:26; 17:65—66; 19и др.).
Чего Мухаммед хотел достигнуть подобным учением, трудно сказать. Можно подумать, что он стремился уничтожить в арабах всякую духовную деятельность и сопротивление ему. Или хотел при помощи имени Аллаха завладеть их умами и душами и господствовать над ними полновластно, распоряжаясь жизнью и смертью их. И он достиг своей цели. До сего времени последователи его говорят: «Чему быть, того не миновать». Они настолько поверили Мухаммеду, поверили в его миссию посланника, что считают его наместником божьим.
Мусульмане боготворят Коран и уверены, что самый первый, подлинный Коран хранится на седьмом небе у Аллаха на престоле. Мухаммед готов был каждую апокрифическую книгу считать за Божественное писание и вполне доверял им, не будучи в состоянии отличить правду от неправды, басню и ложь от истины. Из различных еретических книг он много позаимствовал при составлении Корана. И «чтение» получилось довольно беспорядочным, бессвязным, бестолковым, лживым, исполненным безнравственности. А от этого ислам, даже с верой в единого бога, нисколько не лучше язычества. Более того, по Корану, свойства Аллаха почти не отличаются от свойств сатаны. Даже в безнравственных делах человеческих Мухаммед обвиняет своего бога и делает его соучастником в них.
В таком вероучении, не имеющем никаких правил жизни, собственно говоря, не может быть и речи о добре и зле в том значении, какое они имеют в жизни человеческой. Если все в мире совершается по безусловной необходимости, то явления, которые мы называем злыми, имеют также неизбежное и убедительное основание, а потому не являются злом, но добром. Стало быть, в мире, и особенно в жизни разумных тварей, нет свободы. При отсутствии же свободы человек не может иметь никаких идеалов и обязательных норм поведения; в человеке невозможно чувство ответственности за действия, потому недопустимы никакие обвинения и наказания за преступления; не нужны ни самопожертвование, ни любовь; нет нужды даже в законах религиозных и государственных. Равно человек не может вторгаться в миропорядок и что-то пытаться изменить в нем. Подобным учением уничтожается понятие о личности и нравственном существе и понятие о духе. Характерные же признаки личности, духа и нравственного существа суть свобода и руководящий ею разум, или самосознание.
Но вот, несмотря на безусловное предопределение Аллаха, мусульманин будто бы предает себя его воле, говоря: «Пусть бог делает со мной, что хочет», – тем не менее живет по своей личной воле и служит своим страстям.
Мухаммед не понял, какой непоправимый вред наносит он своим последователям этим бессмысленным учением о предопределении и как радуется дьявол такому непротивлению злу в магометанах.
На самом деле выходит, что мусульмане предаются не Богу, Который ожидает от человека деятельной любви, а самому сатане, живя, согласно с его внушениями, в самолюбии, гордости и самоуслаждении.
Мухаммед допускает иметь несколько жен и неограниченное число наложниц. Он же поощряет заботы о своем теле, предписывает украшать его и сытно питать (Коран 7:25—30).
Касательно общественной жизни Мухаммед также проповедует самолюбие: «Живи в мире с братьями по вере и ненавидь неверных».
Но и сами взаимоотношения верующих между собой строятся на самолюбии, ибо здесь скрывается только предохранение мусульманского общества от распадения, а не жизнь любви и мирное настроение сердца.
Бескорыстная любовь не известна Мухаммеду. Если он и говорит иногда, что «тому, кто прощает и мирится с противником, Бог должен назначить награду» (Коран 42:38), то здесь скрывается любовь не к ближнему, а только к себе. Ибо мир сохраняется для получения награды. Кроме того, тут проповедуется мир только между своими согражданами.
Но и теперь Мухаммед не может воздержаться от проповеди самолюбия, ибо он говорит: «Верующие, вам предписывается месть за убийство: свободный за свободного, раб за раба, женщина за женщину» (Коран 2:173). «Кто будет убит несправедливо, за того право мести мы предоставим родственнику его» (Коран 17:35).
Таким образом, проповедуя национализм, неуважение к иноверцам, Мухаммед не воздержался от внушения подобного самолюбивого поведения среди своих последователей, чем прямо вредит жизни, лишая их мира и тишины и возбуждая злобу. Он открыто проповедует необходимость карать убийством за убийство и за отпадение от веры (Коран 2:173; 4:90—91). Добродетель вообще у магометан не должна простираться далее общества единоверцев (Коран 4:40; 2:77).
Правда, кажется, Коран не сочувствует самолюбию и осуждает гордость: «Не ходи по земле величаво, потому что тебе не разверзнуть земли и не сравняться с горами» (Коран 18:48), «Бог не любит ходящих кичливо, людей гордых и надменных» (Коран 31:18). Но это слово о гордости не противодействует самолюбию, которое проникает всю жизнь Мухаммеда, каждую мысль его, слово и дело, ибо, по его мнению, только мусульманин верен. Он один премудр и близок к Аллаху, он один наследует рай, а все прочие люди низвергнутся в ад.
Если Мухаммед проповедует такую мораль для своих последователей, то чего же можно ожидать от него относительно иноверцев? Всех не мусульман Мухаммед называет «неверными» и проповедует вражду и ненависть к ним и постоянную борьбу с ними. Он усиленно старается воспитать в магометанах чувство антипатии ко всему, не имеющему связи с их религией, а особенно с ее пророком и Кораном: «Неверные – враги Аллаха, и Аллах – враг им» (Коран 2:92); «они друзья сатаны» (Коран 3:78). Особенно христиан и иудеев, у которых он взял идею единого Бога и заимствовал обряды, Мухаммед представляет людьми отверженными, проклятыми как самим богом, так и пророком его (Коран 5:82—85; 5:17—20).
Мухаммед освящает ненависть и вражду ко всем иноверцам, посему запрещает всякие сношения с христианами, иудеями и язычниками. «Верующие, не берите себе в друзья ни иудеев, ни назарян, а кто из вас подружится с ними, тот будет в числе неверных» (Коран 57:5; 3:1, 14; 9:7).
Слепая вера в единого Бога, для Мухаммеда неведомого, или, вернее, стремление к самовозвышению заставило его проповедовать священную войну за веру: «Воюйте с неверными, воюйте с теми, которые не веруют в Бога и последний день; не считают запрещенным то, что запретил Бог и посланник Его» (Коран 9:29; 67:9); «сражайтесь с неверными, убивайте их, где бы ни застали их. В войне с неверными предписывается поголовное избиение их всех» (Коран 57:25; 9:74; 67:4; 8:69). Все это Мухаммед освящает именем своего бога. Какие бы добродетели он ни проповедовал, в них, однако, видно одно лишь самолюбие и желание служить себе: «Не обижайте никого, чтобы вас никто не обижал; делайте добро, чтобы получить награду».
Нравственного долга и душевного влечения к добру вы нигде не заметите в учении Мухаммеда. У мусульманина нет никакого побуждения к делам любви и вообще истинным добродетелям; в нем проявляется лишь вражда ко всему немусульманскому, а также стремление к разрушению и уничтожению. Мусульмане остаются врагами всего высокого, благородного и нравственного. Потому что ни в душе Мухаммеда, ни в душах его последователей нет любви Божественной – источника всякого добра. Во всех подобного рода предписаниях явно сквозит самолюбие – начало зла, отравляющее существование человека.
Самолюбивое учение Мухаммеда отразилось не только на отношениях мусульман к иноверцам и вообще другим народам, но преимущественно на их общественном и семейном укладе. В каждом семействе самолюбивую жизнь возглавляет мужчина – муж и отец, который деспотически относится к своей жене и детям, унижая женщину почти до уничтожения в ней человеческого достоинства, делая ее только средством удовлетворения своих плотских страстей и рабой, занимающейся домашним хозяйством. По словам Мухаммеда, женщина – существо низшее, чем мужчина, «веревка сатаны» и наказание от бога для мужчины21.
При всей неправильности такого взгляда на женщину, магометане сами себя дурачат, дозволяя себе иметь четырех жен и множество наложниц, и даже гаремы с десятками женщин. Таким образом, они совершенно опутывают себя этими «веревками сатаны» и «наказанием Аллаха». Мало того, они и в загробной жизни, в самом раю, желают и стремятся получить такое «наказание» и опутать себя этими «веревками».
Да и сам Мухаммед имел до пятнадцати жен и не один десяток наложниц, рабынь, пленниц. Нужно обратить внимание и на то, что если в доме отрицается человеческое достоинство матери, если она несравненно ниже человека – мужчины, – то сам мужчина человек ли? Ведь и он рождается не от человека, а от низшего создания Божиего. Мусульмане мужчины ослеплены самолюбием, страстями и самомнением, а потому не могут уразуметь, что женщина сотворена Богом не из земли, как мужчина, но из ребра мужа – Адама, т.е. более высшей материи, чем земля. И в порядке мироздания женщина (Божия Матерь) занимает самое высшее место, последнее в ряду творений, и составляет, в общем-то, венец мироздания. Унижая женщину, самолюбивый магометанин унижает и самого себя, если увлекается как бы низшим существом, находя в нем свое высшее, неземное наслаждение, умножая себе жен не только в этом мире, но даже и в раю ожидая семьдесят семь «веревок на шею» в лице чернооких гурий.
Плотские отношения с женщинами настолько опутали магометан, что они отдаются им без сопротивления, чем служат своему телу, а через него сатане. Человек же должен служить Богу и ближнему делами чистой любви. Они не понимают, что жена сотворена Богом для рождения детей, для продолжения рода человеческого, а не для удовлетворения страсти. Мухаммед же всецело был предан чувственной жизни и без женщин не мог обходиться. Против девственности он восставал, тем более что она была в чести у христиан.
Женщина нужна мужчине только для удовольствия. Потому браки мусульман теряют значение союза и становятся просто торговой сделкой между женихом и родителями невесты, что было и у язычников. Никакого духовного общения между женой и мужем быть не может – в их браке все опирается на чувственность. Коран даже запрещает любить свою жену искренней любовью (Коран 33:34). Тихие семейные радости чужды магометанам; там возможно лишь господство мужа и рабство жены и прочих членов семьи. Сожительство и наложничество мусульманину позволяется по закону.
По вопросам воспитания детей в Коране только кое-где встречаются предписания родителям заботиться о телесном благополучии детей, но о нравственном развитии нет ни слова.
Что касается политической жизни, то, по мнению Мухаммеда, мир разделяется на мусульман и немусульман, последние должны или служить первым, или же быть уничтожены. Государственность у Мухаммеда заменяется религией. Тот, кто верует в бога и его посланника Мухаммеда, где бы он ни находился, является частью мира ислама. Во имя преданности вере и готовности всегда стать за нее с оружием в руках, Мухаммед требует отречения от всех других связей, даже родственных, и всем людям, отдающим свои чувства больше родственникам, чем обществу верующих, он угрожает наказанием от бога.
«Не берите себе друзьями ни отцов ваших, ни братьев ваших, если они неверие предпочитают вере: те из вас, которые подружатся с ними, законопреступники... Если отцы ваши, сыны ваши, братья ваши, супруги ваши, родственники ваши, имущество ваше, какое приобретали вы себе, товары, за которые боитесь застоя в распродаже, жилище, которым удовлетворяетесь, для вас любезнее Аллаха, посланника его, войны на пути его – то ждите, покуда Аллах не совершит своего дела: Аллах не руководит народом развращенным» (Коран 9:23—24).
Мухаммед сам себя ставит главой всего мусульманского общества и верховным владыкой, наделенным почти божественными правами и пророческим авторитетом. Он заповедует всем своим последователям обращаться к посланнику божьему, т.е. к нему, со всеми своими нуждами, просьбами, недоразумениями и несогласиями (Коран 4:62, 106).
Но все обращения к нему должны быть изложены в приличной форме и с соблюдением этикета, как приносимые властелину. Его слово должно быть почитаемо, как слово самого бога, ибо он сам себя воображает существом богоподобным, наделенным неограниченной властью. Это все свойственно язычникам, боготворящим своих героев и свои плотские страсти. Со времен Мухаммеда до сего дня власть политическая в мусульманских государствах не отделяется от власти религиозной. Халифатство и теперь представляет собой объединение религиозной и гражданской власти, распространяющейся даже на любого деревенского муллу, служащего одновременно и духовным главой, и старостой. А от этого деспотизм есть обычная черта всякой власти среди мусульман.
В исламе нет никакого ограничения власти халифа. Таким образом, Мухаммед, будучи сам в высшей степени самолюбив, и на Бога смотрит с точки зрения своего самолюбия и своеволия. По своему же самолюбию он чуть не равняет себя с Богом, научая своих последователей постоянно вместе с именем Божьим чествовать и Мухаммеда: «Нет бога, кроме Аллаха. Мухаммед пророк его». Так заставил он славить себя почти наравне с Богом. Мусульманство насчитывает до 140 тысяч пророков, но знает ли хотя одного из них, который бы так дерзко осмелился ставить себя рядом со своим богом? Только сатана думал встать наравне с Богом. Иисус Христос есть Единосущный Сын Божий, однако же и Он всегда с любовью и кротостью исполнял волю Отца Своего Небесного и указывал лишь на единство Свое с Отцом по существу и по Божественной жизни.
Мухаммед самопроизвольно ставит себя выше всех пророков, хотя по образу жизни он был не выше самого обыкновенного араба-язычника. Вообразив Бога самолюбивейшим существом, Мухаммед развил и в себе самолюбие и последователям своим внушил то же. Начиная с деспота халифа до последнего араба пастуха он всех заражает самолюбием и самоугождением, а от этого само служение Аллаху превратилось у него в корыстное служение себе.
Так, совершаемые, казалось бы, в угождение богу обряды на самом деле совершаются мусульманами для самих себя. Если бог предопределил каждому человеку все дела, слова и мысли, веру и неверие, рай и ад, то какой же смысл будут иметь обряды веры и их исполнение?! И мусульманин говорит: «Я вполне предал себя богу. Пусть он со мной делает, что хочет». Но в то же время он исполняет требования только своей плоти и живет только по своей воле; из чего следует, что предопределение Аллаха остается само по себе, а мусульманин живет сам по себе. Никакого общения между божеством и магометанином нет, да и сам мусульманин не признает такой возможности.
За что, за какие достоинства Бог избрал Мухаммеда великим посланником? Этого ни Мухаммед, ни последователи его сказать не могут. Но странно: совершая все поступки самостоятельно и лично для себя, мусульмане уверяют, будто делать эти дела сам бог им предопределил, а потому они не могут поступать иначе. А из этого вытекает обвинение бога, сознательное или бессознательное, во всех грехах мусульман. Они грешат, но во всех грехах обвиняют своего бога, как бы говоря: я не сделал бы этого, но сам бог предопределил мне это сделать.
Вся обрядовая сторона мусульманства и даже вера теряет всякий смысл и соблюдается человеком лишь в угоду себе.
Вот мусульманин приносит жертву, предварительно выбрав, согласно предписанию Мухаммеда, самое тучное животное, закалает его и, сварив, съедает с наслаждением, хотя и говорит, что ест «во имя бога милостивого». Но что же здесь остается для Бога? И какое может иметь значение поедание человеком животного для духа его бога? Мы знаем, что жертва Авраамова, которой будто подражают мусульмане, была приносима в образ смирения и покаяния, в ожидании грядущего Спасителя, Своей любовью приносящего спасение миру. А у мусульман? У них жертва, как сказано, есть только самоуслаждение во имя своего бога.
Большое значение для мусульман имеет обрезание, также у Авраама заимствованное. Но эта еврейская метка, служившая в свое время знаком принадлежности к богоизбранному народу, у мусульман превращена в средство возбуждения плотских страстей для сильнейшей чувствительности, для большего самоуслаждения. Обрезание Авраамово – символ отсечения плотских страстей, Мухаммед же этого не понял и придал обрезанию иное, противоположное, значение.
Если посмотреть на то, как мусульмане соблюдают пост, то и здесь видно самоуслаждение, ибо, переменив день на ночь, мусульманин пресыщается яствами и питием, а также и плотскими страстями еще более, чем в обыкновенное время. Только темнотой ночи они словно хотят прикрыть от Бога свое всенощное пресыщение, когда у них происходит празднество, и они не стремятся истончить плоть, не напрягают душевных сил и ради подвигов и дел любви, как бывает у христиан. Ни для Бога, видящего и тайное, и явное, во тьме и при свете, ни для самого человека мусульманский пост не имеет никакого смысла.
Мусульманам, этим мнимым подражателями веры Авраамовой, необходимо знать, что посты назначались всегда во время покаяния и вместе с сокрушением о грехах. Пост заключается в строгом воздержании от пресыщения пищей, и особенно в хранении нравственной чистоты и днем, и ночью. Точно так же и омовения мусульман имеют чисто плотский, внешний характер, тогда как у Авраама и у всех иудеев они имели характер символический и предзнаменовали собой духовное очищение во святом Крещении.
Таким образом, все мусульманские обряды, позаимствованные Мухаммедом у евреев, превратились в плотское служение себе, а не Богу, научившему евреев обрядами веры духовно служить Ему и обнаруживать свое стремление и желание вступить с Ним в союз жизни. Ислам выражает то самое состояние, в которое впало человечество с отпадением своим от единства с Богом. У мусульман, как и у язычников, нет поклонения Богу: они продолжают угождать только своему самолюбию, хотя и часто произносят имя Божие. Они веруют в Бога, но «и бесы веруют, и трепещут» (Иак. 2:19), говорит св. апостол, и остаются отпадшими от Божественной жизни любви, в самолюбии влача свое жалкое существование. А с ними мусульмане и язычники, которые, стараясь сделать нечто угодное Богу, делают лишь из страха. Делание из страха есть уже делание не Богу, а себе, боязнь возникает из желания избежать разных бед и скорбей. Магометане и язычники еще не познали, что истинное служение Богу состоит в единстве жизни с Ним и в стремлении проявлять свойства и совершенства Божии в словах и делах любви, ибо «Бог есть Любовь» (1 Ин. 4:8).
Сравним жизнь язычников и мусульман, ибо религию составляет не только верование, что Бог есть, но, главным образом, попытка построить свое существование по образу бытия Божества, т.е. в единстве с Богом. Бог есть Любовь и проявляет Свою любовь в делах творения; так и человек, получивший все от Бога, должен сохранять в сердце Божественную любовь чистой и не тронутой самолюбием, выражать ее в делах любви во славу Божию и тем пребывать с Ним в единстве жизни. Христианский Бог живет только любовью, потому Он Свят и Благ; а мусульманский бог живет самолюбием, и добром, и злом, что и являет в своем бытии – в добрых и злых делах, предопределенных человеку. Так думали о Боге только некоторые язычники, большинство которых, впрочем, предполагало происхождение зла от злого духа, а не от духа доброго, под именем которого разумели Бога. Мухаммед же, худший из язычников, сделал своего единого бога виновником зла.
Уже достаточно ясно, что причиной отпадения от единства с Богом послужило возникшее в Деннице самолюбие, которое заразило и умы других Ангелов. От Денницы же оно перешло и в жизнь человеческую через первозданную чету. Это самолюбие ангела и человека выразилось желанием стать равными Богу и вести свою собственную, независимую от Бога жизнь. Как Денница, так и человек после падения начали жить только для себя и служить плотским потребностям и страстям души вместо стремления оставаться образом Божиим и вместо служения славе Его, состоящего в деятельном проявлении любви; от самолюбия же в действиях человека стало проявляться только зло.
После потопа человечество устремилось в язычество, т.е. разные народы стали придумывать себе вместо забытого Истинного Бога свои племенные божества, унизившись до обожествления предметов и животных. Затем, несколько возвышаясь в искании жизни Божественной, народы стали чтить героев из людей и поучаться их жизни, чествуя даже их страсти; вместе с этим усилилось самолюбие и служение плоти.
Впоследствии многие народы, совершенно утратив понятие о нравственности, стали руководствоваться в жизни своей только естественными потребностями, возбуждающими в них самолюбие. А это самолюбие, соответственно двусоставности человеческого существа, стало проявляться в двух основных формах: в грубом влечении к чувственным наслаждениям и в высокомерном произволе. Это главная черта язычества. Что же, разве нет этой особенности и в мусульманстве? И до настоящего времени ислам отличается именно таковыми чертами.
Форум
Там тоже объект неосязаем и все основано на свидетельствах задокументированных в Евангелии, посланиях и деяниях апостолов, в решениях Вс.соборов и т.д.... все есть 
Он частенько высказывает свое мнение, отличное от церковного учения. 
