...граница между духовностью и недуховностью отнюдь не совпадает с границей между внешним, пространственно-протяженным – и внутренним, нематериально-духовным. Думающий так неизбежно впадает в смятения, недоразумения и соблазны. С одной стороны, мир пространственно-протяженный имеет в себе сокрытую духовность; чем глубже вникает в него человек, тем более он удостоверяется в том, что мир вещей пронизан Божиими лучами, полон таинственной разумности и духовной значительности. ...
.... великие и последовательные «отвергатели мира» отвергали не внешне-протяженный мир предметов, не природу, созданную Богом во всей ее таинственной мудрости, но «мир» искаженных человеком содержаний и «мир» человечески-искажающих состояний. Они отвергали «земное и низкое» (Добротолюбие. I, 71), «суету» (там же, 101), «земные узы и зловредные страсти (там же, 206), «житейские удовольствия, развлечения и заботы» и связанное с ними «кружение земных помыслов» (Добротолюбие. I, 211), они отвергали «вещелюбие» (Добротолюбие. I, 350; ср. у Евагрия «неистовое вещелюбие», 1, 593), «мир», как «простор греха», как «исполнение пожеланий своих плотских», как «попечение о теле» (Добротолюбие. I, 372), как «пещь тела нашего» (Добротолюбие. II, 24, ср. Исихия 11, 165). «Мир есть имя собирательное, обнимающее собой то, что называется страстями»; это есть «плотское житие и мудрование плоти» (Добротолюбие. II, 650, ср. 751)...
Все это означает, что они утверждали мир, как мир богозданных предметов, пронизанных Божиими лучами, таинственно скрывающий в себе видимое присутствие невидимого Бога; и отвергали «мир», как совокупность человеческих пошлых актов и человеком опошленных содержаний. Религиозная мудрость знает о «чистоте» Божьего мира и исповедует ее. «Знаю и уверен в Господе Иисусе, – пишет Апостол Павел, – что ничто не скверно само по себе; только почитающему что-либо скверным, тому скверно». И еще: «Для чистых все чисто, а для оскверненных и неверных нет ничего чистого, но осквернены ум их и совесть». Мир вещей сам по себе (δι έαυτου) чист и нескверен, мудро устроен и полон духовной значительности; но пошлый человек смотрит пошлым глазом и видит во всем пошлое...
И.А. Ильин, Аксиомы религиозного опыта, глава 14