Человек на войне - не человек?

До меня юмор не дошел.

Увидел кучу комментариев под этой фоткой в стиле: "Я бы продолжил его дело".

И возник вопрос - понимают ли они, что в окопах напротив, во время войны, сидели такие же люди, просто оболваненные пропагандой?

Когда Брежнев послал в Афганистан контингент - ведь мы для афганцев были как захватчики наверное...

xmission пишет:Увидел кучу комментариев под этой фоткой в стиле: "Я бы продолжил его дело".

Интересно, а кто имеется в виду под фашистами наших дней? Чеченцы, таджикские дворники, американцы, или, страшно вымолвить, руководящие товарищи?

xmission пишет:И возник вопрос - понимают ли они, что в окопах напротив, во время
войны, сидели такие же люди, просто оболваненные пропагандой?

А кто не был оболванен? Одних оболванили теорией о самой чистопородной расе, других - учением о самом передовом общественном строе. А кого не удалось оболванить, те были вынуждены стрелять друг друга по причине воинской дисциплины. На то она и война!

Есть много историй про то как на войне при возможности солдаты не стремились убить друг друга.
Одно дело - атака, другое - случайная встреча.

Юрий Никулин в одном из последних интервью рассказал про историю разведчиков.
Зимой разведчики сделали вылазку чтобы добыть языка и случайно напоролись люб в люб на такую-же группу противника. Обе стороны бросились укрыться за холм, из-за которого вышли. Некоторое время лежали в напряжённом ожидании - что делать. И тут один фриц пукнул со страху.
По обе стороны холма - хохот... В общем потихоньку отползли друг от друга без стрельбы и гранат и разошлись.

"..."На Варшавке дело было…
Мы возвращались из разведки. Десять человек. Ходили через линию фронта - армию Ефремова искали. 33-я тогда выходила из-под Вязьмы. А нам, разведчикам, приказ: встречать выходящих и выводить их по безопасным коридорам сюда, на позиции нашей 50-й армии.
Никого мы не встретили. Четверо суток бродили по лесам, заходили в деревни, спрашивали. Нет, никто не проходил. Как потом оказалось, Ефремов выходил северо-западнее нашего участка. Однако я не к тому. Стали мы возвращаться, и на выходе уже случай у нас такой вышел…
Самое опасное - перейти Варшавку. По шоссе часто передвигались немецкие патрули - легкие танки или бронемашины с пулеметами. Попадешь на такой патруль - крышка. Варшавку решили переходить рано утром. За две недели до этого, днем, напоролись на пулемет. Стали переходить - и попали. Троих в плащ-палатках принесли… Дождались, когда рассветать начнет, когда самый сон, и побежали. Бежим! Вот уже противоположная обочина в двух шагах. А оттуда подхватывается такая же группа, человек десять - немцы! - и нам навстречу! Тоже, видать, разведка. Из нашего тыла возвращалась. Я своим: "Назад!"
Немцы тоже что-то закричали. Мы назад прыгнули. Они тоже. А один немец впопыхах замешкался и к нам попал. С перепугу не туда прыгнул. Лежит ни живой ни мертвый. Молчит. Мои ребята его воспитками, да из траншеи выпихивают - к своим, мол, беги.Как он бляснул туда через дорогу! Да с криком! Ребята засмеялись, так и грянули все разом. Слышим, и немцы за дорогой гогочут. Ладно, без стрельбы обошлось - и то хорошо. А расходиться все же как-то надо. С минуты на минуту патруль может появиться. Смотрим, немец один встал, автомат за спину закинул, кричит: "Иван, ты - правее! Я - левее!"
Слышим, зашумели, и вправду левее поползли. Только спины из кювета виднеются. Тогда я своим рукой махнул - выходить правее. Не обманули, пулемета там ихнего не оказалось.
Шоссе мы перешли благополучно. Никого на этот раз не потеряли. Так и разошлись."