Форум
. Одна из самых распространенных ошибок по поводу православия - мнение о том, что у Церкви есть земной глава. Так вот, глава у Православной Церкви, состоящей из 15 поместных - Господь Иисус Христос. Члены ее - здесь, на земле - те, кто причащается на ее Евхаристии. Как священнослужители, так и миряне. Высший орган церковной власти в Русской Церкви - поместный собор.
Я это все к чему. Неделю назад я в расстроенных чувствах расфрендил одну искренне уважаемую мною даму в результате употребления ею в диалоге со мной буквосочетания "гундяй". Конфликтность нашего общения была впоследствии, слава Богу, преодолена, но я подозреваю, что жесткость моей реакции для моей собеседницы была неожиданной и непонятной. Во избежание подобных искушений с кем-нибудь еще я постараюсь прояснить свою позицию по вопросам, связанным с церковью и ее иерархией. Тем паче, что, по-видимому, у некоторых сетевых читателей могло сложиться по некоторым моим публикациям мнение обо мне как о церковном диссиденте, от которого логично ждать какого-нибудь диссидентского взгляда на иерархию. Не дождетесь
Сразу оговорка: ни о чьих личных качествах я рассуждать не собираюсь. Так же, как о правильности/неправильности высказываний и поступков. Ни здесь, ни в комментах. Ни защищать, ни оправдывать, ни обвинять, ни превозносить. Чистая экклезиология.
1. Патриарх - Предстоятель поместной Церкви, первый среди равных епископов. Предстоятель - это не глава (Глава у Церкви, как уже было сказано, один - Христос), это не источник вероучения, православие как таковое от каждого конкретного Предстоятеля зависеть не может никак. Он председательствует на Соборах и заседаниях Синода, его архиерейское благословение имеет важное значение - как благословение первого среди равных епископов - в церковных делах, но всё это в целом не означает его абсолютной власти в Церкви. Его мнение по каким-либо обсуждаемым в Церкви или обществе вопросам обладает особым авторитетом как мнение первого среди равных епископов, но не считается автоматически мнением всей Церкви.
2. Титул "Святейший" - Sanctitas - всегда в христианской Церкви означал святость служения, к которому призван епископ; на Западе он когда-то, говорят, применялся ко всем епископам, а с VII века утвердился во всем христианском мире в качестве титула патриархов. В таком употреблении он не должен восприниматься как превосходная степень от слова "святой": никто не считает, что какой-либо из здравствующих предстоятелей церквей "святее", чем, например, Николай Мирликийский. Точно так же титул "Блаженнейший" не означает, что Киевский митрополит - в большей степени юродивый, чем Ксения Петербургская. И верить в личную святость какого-либо здравствующего иерарха никому не предписывается.
3. Избрание и поставление Предстоятеля - дело, совершаемое всей Церковью. Даже когда Поместный (или архиерейский) собор происходит в условиях несвободы, как при выборах патриархов Сергия, Алексия I и Пимена. Хотя бы потому, что другой церкви - параллельно той, в которой епископы - просто нет. Принцип "церковь там, где епископ" заложен в христианскую экклезиологию еще в апостольском веке. Итак, поставление Предстоятеля - дело всей Церкви. Поэтому для всякого православного человека Патриарх - это Патриарх. Даже при личном несогласии с позицией Патриарха по каким-либо вопросам. Его необязательно любить, как и вообще испытывать в его адрес какие-либо чувства. Но когда кто-то избрание и поставление Предстоятеля, совершённое Церковью, как-либо оплёвывает - будь то наименование Патриарха прозвищами, карикатуры на него, издевки по поводу его титула и всё тому подобное - это плевок именно в Церковь.
Меня всегда злило исключение, которое антицерковно настроенные товарищи делают для меня: мол, этот еще ничего. Я в подобных комплиментах не нуждаюсь. Совсем чушь - представление "некоторые отдельные священники - это действительно священники, а остальные - клоуны в рясах". Кроме того, что никому из так говорящих не открыто, каково сердце того или иного носителя рясы перед Богом, должна же быть логика: священники из ниоткуда не берутся; если то, откуда взялся "хороший батюшка", является Церковью, значит, любой ее священник - это священник, а епископ - это епископ. Перефразируя капитана Лебядкина, скажу, что если Кирилл - не Патриарх, то и я - не священник.
Дальше на тему плевков. Вы можете не любить мою мать, ведь она мать мне, а не вам. Можете о ней высказываться у себя дома в любых выражениях - мне до этого никакого дела, меня там нет. Но если кто-то плюнет в мою мать в моем присутствии, или обзовёт ее похабно, ему после этого трудно будет рассчитывать на моё дружеское отношение. Молиться-то за него я, может, и буду - ведь велено и за врагов молиться, а вот к себе домой приглашать - уже вряд ли. Так вот, в связи с разговором о Церкви это я не только о себе. Это мог бы сказать всякий, кому Церковь - мать. Церковь не в виде канцелярии в некоем переулке, а как Тело Христово, частью которого являются всякий, кто участвует в Евхаристии.
Теперь - в качестве вывода... Вышесказанное не означает, что я готов дружить только с теми, кому Церковь - мать, и кто разделяет мои экклезиологические взгляды. Я дружу и с атеистами. Но с воспитанными атеистами. Которые не станут при мне плевать в мою мать.
И типа постскриптум. Почти на другую тему. Когда-то, пиша диплом по "Мастеру и Маргарите", я занимался изучением биографии Булгакова. Сын профессора Киевской духовной академии, он к юношескому возрасту (после смерти отца) от христианства отказался совершенно, говорил, что в Бога не верит. Это было перед I мировой. Возвращение его к вере произошло во второй половине 20-х. Не к церковной жизни, но хотя бы к осознанию себя христианином. Причиной этого была омерзительная по содержанию большевистская безбожная пропаганда. Методом от противного большевики вытолкнули чуткую душу Михаила Булгакова ко Христу.
Так вот, метод - действенный. Постоянно наталкиваясь на однотипные выплески конкретно-направленных эмоций в сети, я чувствую, что еще чуть-чуть - и я отца Всеволода любить начну.
Первоисточник
Я это все к чему. Неделю назад я в расстроенных чувствах расфрендил одну искренне уважаемую мною даму в результате употребления ею в диалоге со мной буквосочетания "гундяй". Конфликтность нашего общения была впоследствии, слава Богу, преодолена, но я подозреваю, что жесткость моей реакции для моей собеседницы была неожиданной и непонятной. Во избежание подобных искушений с кем-нибудь еще я постараюсь прояснить свою позицию по вопросам, связанным с церковью и ее иерархией. Тем паче, что, по-видимому, у некоторых сетевых читателей могло сложиться по некоторым моим публикациям мнение обо мне как о церковном диссиденте, от которого логично ждать какого-нибудь диссидентского взгляда на иерархию. Не дождетесь
Сразу оговорка: ни о чьих личных качествах я рассуждать не собираюсь. Так же, как о правильности/неправильности высказываний и поступков. Ни здесь, ни в комментах. Ни защищать, ни оправдывать, ни обвинять, ни превозносить. Чистая экклезиология.
1. Патриарх - Предстоятель поместной Церкви, первый среди равных епископов. Предстоятель - это не глава (Глава у Церкви, как уже было сказано, один - Христос), это не источник вероучения, православие как таковое от каждого конкретного Предстоятеля зависеть не может никак. Он председательствует на Соборах и заседаниях Синода, его архиерейское благословение имеет важное значение - как благословение первого среди равных епископов - в церковных делах, но всё это в целом не означает его абсолютной власти в Церкви. Его мнение по каким-либо обсуждаемым в Церкви или обществе вопросам обладает особым авторитетом как мнение первого среди равных епископов, но не считается автоматически мнением всей Церкви.
2. Титул "Святейший" - Sanctitas - всегда в христианской Церкви означал святость служения, к которому призван епископ; на Западе он когда-то, говорят, применялся ко всем епископам, а с VII века утвердился во всем христианском мире в качестве титула патриархов. В таком употреблении он не должен восприниматься как превосходная степень от слова "святой": никто не считает, что какой-либо из здравствующих предстоятелей церквей "святее", чем, например, Николай Мирликийский. Точно так же титул "Блаженнейший" не означает, что Киевский митрополит - в большей степени юродивый, чем Ксения Петербургская. И верить в личную святость какого-либо здравствующего иерарха никому не предписывается.
3. Избрание и поставление Предстоятеля - дело, совершаемое всей Церковью. Даже когда Поместный (или архиерейский) собор происходит в условиях несвободы, как при выборах патриархов Сергия, Алексия I и Пимена. Хотя бы потому, что другой церкви - параллельно той, в которой епископы - просто нет. Принцип "церковь там, где епископ" заложен в христианскую экклезиологию еще в апостольском веке. Итак, поставление Предстоятеля - дело всей Церкви. Поэтому для всякого православного человека Патриарх - это Патриарх. Даже при личном несогласии с позицией Патриарха по каким-либо вопросам. Его необязательно любить, как и вообще испытывать в его адрес какие-либо чувства. Но когда кто-то избрание и поставление Предстоятеля, совершённое Церковью, как-либо оплёвывает - будь то наименование Патриарха прозвищами, карикатуры на него, издевки по поводу его титула и всё тому подобное - это плевок именно в Церковь.
Меня всегда злило исключение, которое антицерковно настроенные товарищи делают для меня: мол, этот еще ничего. Я в подобных комплиментах не нуждаюсь. Совсем чушь - представление "некоторые отдельные священники - это действительно священники, а остальные - клоуны в рясах". Кроме того, что никому из так говорящих не открыто, каково сердце того или иного носителя рясы перед Богом, должна же быть логика: священники из ниоткуда не берутся; если то, откуда взялся "хороший батюшка", является Церковью, значит, любой ее священник - это священник, а епископ - это епископ. Перефразируя капитана Лебядкина, скажу, что если Кирилл - не Патриарх, то и я - не священник.
Дальше на тему плевков. Вы можете не любить мою мать, ведь она мать мне, а не вам. Можете о ней высказываться у себя дома в любых выражениях - мне до этого никакого дела, меня там нет. Но если кто-то плюнет в мою мать в моем присутствии, или обзовёт ее похабно, ему после этого трудно будет рассчитывать на моё дружеское отношение. Молиться-то за него я, может, и буду - ведь велено и за врагов молиться, а вот к себе домой приглашать - уже вряд ли. Так вот, в связи с разговором о Церкви это я не только о себе. Это мог бы сказать всякий, кому Церковь - мать. Церковь не в виде канцелярии в некоем переулке, а как Тело Христово, частью которого являются всякий, кто участвует в Евхаристии.
Теперь - в качестве вывода... Вышесказанное не означает, что я готов дружить только с теми, кому Церковь - мать, и кто разделяет мои экклезиологические взгляды. Я дружу и с атеистами. Но с воспитанными атеистами. Которые не станут при мне плевать в мою мать.
И типа постскриптум. Почти на другую тему. Когда-то, пиша диплом по "Мастеру и Маргарите", я занимался изучением биографии Булгакова. Сын профессора Киевской духовной академии, он к юношескому возрасту (после смерти отца) от христианства отказался совершенно, говорил, что в Бога не верит. Это было перед I мировой. Возвращение его к вере произошло во второй половине 20-х. Не к церковной жизни, но хотя бы к осознанию себя христианином. Причиной этого была омерзительная по содержанию большевистская безбожная пропаганда. Методом от противного большевики вытолкнули чуткую душу Михаила Булгакова ко Христу.
Так вот, метод - действенный. Постоянно наталкиваясь на однотипные выплески конкретно-направленных эмоций в сети, я чувствую, что еще чуть-чуть - и я отца Всеволода любить начну.
Первоисточник
